Улигер

Год искал он супругу свою
Год искал родную свою,
Не слезая с коня своего,
Без еды и ночлега совсем,
Проезжая за день пути
Расстоянье, что в сотню дней
Может всадник проделать другой.
Не нашел нигде и следа.
В горе горьком тогда зарыдал,
Закачался Янды-Мэргэн,
Говоря: «Никогда мне, видать,
Не увидеться с милой теперь.
Знать погибла она в степи,
Умерла знать в сухой траве,
Звери дикие по кускам
Растащили мясо ее,
Птицы хищные кости ее
Растащили в гнезда свои,
Для меня же, мужа ее,
Не оставили ничего».
Так сказав повернул домой.
Подъезжая к кочевью сказал:
«Зря не должен муж покидать
Без заботы родных своих;
Младших старшему оставлять
Без даров негоже совсем.
Раз жены домой не привез
Привезу тогда я еду».
Так сказав, с саадака достал
Лук могучий свой расписной,
Укрепленный рогами трех
Раз по сто изюбров, согнул
О колено свое, уперев
В холку жирную, ловкой рукой
Тетиву зацепил. Доставать
Стрелы стал из тула, тогда
Наложив их, пальцем большим
К уху правому оттянув
Тетиву, те стрелы пускал,
Поражая одной стрелой
Сотню птиц летящих, затем
Сто степных зверей бегущих…Тогда
Степь пустою на сотню дней
Стала — всех зверей перебил
И сложил в торока, взгромоздил
На коня Алтанжи Хулыга. «Того
Хватит лишь, — рассудил-решил, —
Самых ближних родных накормить».
Так подумал Янды-Мэргэн,
На коня своего вскочил
И пустился домой опять,
Сокрушаясь меж тем о том,
Что жену свою не вернув
Горя горького не избыл
Не вернул себе счастья он
Размышляя так ехал, его
Изюбриха нагнала тут:
«Ой, могучий Янды-Мэргэн,
Ты кручину свою позабудь,
Ты стегни своего коня
Алтанжи Хулыга, его
Ты ногами сильней сдави,
Ты меня догони — убей,
Раздели потом на куски
Острым длинным ножом стальным
И скорми меня ты родне,
По кусочку малому всем.
Лишь тому не давай ничего,
Кто тебя отравил-погубил.»
Так сказав побежала прочь.
Удивился Янды-Мэргэн,
Изумился речам таким:
«Эй! — сказал, — Не простой то зверь.
То родная жена моя!»
И сказав так стегнул коня
Алтанжи Хулыга, его
Он ногами сильней сдавил,
Изюбриху догнал. Тогда
Ногу заднюю ухватив
Изюбрихи, её поймав
Говорил ей Янды-Мэргэн,
Задавал ей такой вопрос:
«Ай, жена родная, зачем
Ты покинула мужа? Зачем
Приняла ты облик чужой?
Ведь не в той ты скрывалась земле,
Где веселье и радость, а в той
Ты скиталась земле, где беда
Да невзгоды-несчастья живут».
Отвечала ему Алтынчи,
Говорила Алтын-Эмэгэн:
«Ай, любимый мой муж, никак
Не могла остаться с тобой,
Ведь отдав одежду тебе,
Я осталась как мать родила,
Я осталась совсем нагой».
Засмеялся Янды-Мэргэн.
«То, — сказал, — беда не беда!»
Враз тогда ей платье достал,
Самой лучшей одежды добыл,
С шелку лучшего ей отдал,
Он с искусным узором, тогда
С шерсти теплой наряды дал
Ей с шитьем дорогим. Тогда
Прежний облик свой приняла,
Снова стала сама собой
Дорогая его жена,
Круглолицей, румяной опять
Стала верная Алтын-Эмэгэн.
Сели муж с женою потом
На холме в широкой степи.
Сели рядом они. Тогда,
Посадив на колено свое,
Ей поведал Янды-Мэргэн
Ей о самом заветном. Вот так
Говорили они вдвоем,
Так беседу вели они,
Что покрылась пенкой вода,
Что из камня кумыс потек.