Улика с того света [сборник]

– Да, эксперты правы. Предельно допустимый уровень концентрации ртути в почве превышен почти в два раза. Такой грунт непременно должен подлежать рекультивации. Но проблема в том, что в нормативных и методических документах отсутствуют четкие и понятные данные о том, каким должен быть регламент мероприятий, проводимых по очистке территории. Из всех возможных методов в российской практике чаще всего применяется механический способ рекультивации почвы и грунта. Иными словами, загрязненный материал должен быть изъят и вывезен на свалку, удаленную от населенного пункта на безопасное расстояние. Разумеется, для этого необходимо найти источник загрязнения и ликвидировать его. В противном случае методы очистки не будут эффективными. Однако это вряд ли могло стать причиной серьезных проблем со здоровьем у местных жителей, уж тем более привести к смерти. В воздухе и в воде показатели не превышают предельной допустимой концентрации. Это позволяет нам предположить, что опасность получить сильное отравление у местных жителей отсутствует. Конечно, со временем загрязнение может коснуться и водоема. Поэтому повторюсь, еще раз скажу о том, что его источник необходимо определить, – проговорил профессор и замолчал.

У Гурова возникло ощущение, что ему снова семнадцать. Он вынужден готовиться к экзамену вместо свидания с симпатичной Маринкой Ивашкиной из параллельного класса. Для него было неожиданностью узнать, что Андрей Ильич Тихонов, профессор из Козловки, работает здесь. Но такая случайность оказалась как нельзя кстати. Постороннему человеку пришлось бы долго объяснять суть вопроса, а профессор с хода все понял.

– Я полагал, вы уже на пенсии, а вижу, что продолжаете упорно работать?

– Вовсе нет, – сказал Андрей Ильич. – Числюсь, так сказать, свадебным генералом. Работаю только с аспирантами, иногда выступаю консультантом на научных конференциях или оппонентом на защитах диссертаций. К большему меня уже не подпускают, – скромно заключил профессор.

– Я вижу, что это сообщение о результатах экологической экспертизы вас лично не очень-то и пугает. Или это не так?

– Уважаемый Лев Иванович, я всю жизнь посвятил великой науке химии. За это время мне довелось много чего повидать. В восемьдесят шестом в составе группы исследователей ездил в Чернобыль. Как видите, жив до сих пор. Наверное, сколько на роду написано, столько я тут и оттарабаню, – произнес Андрей Ильич, усмехнулся, но сразу же посерьезнел. – Конечно, ответственность за судьбу человечества я разделяю. В данном случае мне понятно, что владельцу адского дома грозит уголовное дело. Нас подобный расклад, не скрою, устраивает.

– Вас? Кого именно?

– Жителей поселка, конечно.

– Прошу вас, объясните поподробнее.

– Лев Иванович, здесь нечего особо объяснять. Строительство туристического комплекса завершило бы жизнь поселка в том смысле, в каком ее все здесь хотели бы видеть. Мы пожилые люди, которые выбрали мирное существование в прекрасных условиях и непосредственной близости от цивилизации. Но если здесь вырастет элитная турбаза для богатых особ, то нашему счастью придет конец. Многие захотят отсюда уехать. Я знаю, что Ануфриев уже выставил свой дом на продажу.

– Да? Для меня это новость.

– Я случайно обнаружил этот факт на соответствующем ресурсе. Спросил Олега Семеновича, но он, признаться, ушел от ответа. Наверное, посчитал, что это не мое дело. Я с ним согласен, но сами понимаете, в нашем возрасте любопытно, что происходит у тебя под боком.

– Что же, и покупатель у него уже есть?

– Вот этого я не знаю. Честно говоря, будет жаль терять такого добропорядочного соседа. Да и кто может на его месте оказаться, тоже еще вопрос. Люди начинают уезжать из поселка. Это очень и очень грустно.

– Вы сказали, что уголовное дело, которое в перспективе может грозить Белякову, всех устроило бы.

– Кривить душой не буду. Наша, так сказать, инициативная группа во главе с Михаилом Федоровичем всегда была в этом заинтересована. Да и других врагов у этого бизнесмена немало.

Лев Иванович уже собирался попрощаться, но тут произошло нечто, заставившее его немного повременить. Виной тому стала привычка профессионального сыщика подмечать малейшие детали обстановки. Они с Андреем Ильичом сидели друг напротив друга в небольшом светлом кабинете. Экран ноутбука, лежавшего раскрытым на столе, отражался в витрине стеклянного шкафа, находящегося позади профессора. В настоящий момент Гуров отчетливо видел там фото мужчины по имени Игорь, которого мог два дня назад наблюдать за работой. Это был один из двух молчаливых экологов фирмы «Экологический мониторинг».

Вечером пятницы отец пятерых детей Василий Петров вышел со своей дачи, находившейся в деревне Искрице, соседней с Козловкой. Сразу надо сказать, что он был личностью неординарной, в свои сорок три года уже около двадцати лет нигде не работал. Этим занималась его жена. Она трудилась то нянечкой в доме престарелых, то уборщицей в больнице, на большее претендовать никак не могла в связи с отсутствием среднего образования.