Улика с того света [сборник]

– Да я и во время отсидки с ним не общался, – ответил хозяин квартиры, посмотрел на Артема и продолжил: – Если бы не этот придурок, то я в жизни никому из них не сказал бы ни слова. Разве что Байрону. Да и то не факт.

– А что не так с твоими друзьями? – поинтересовался Гуров.

Он прекрасно знал то, о чем говорил Немец. Очень часто, получив срок, человек начинает смотреть на прошлое с другой стороны, осознает, что им в какой-то степени кто-то манипулировал. Ответственность при этом с него не снимается, время назад не отмотаешь, душу излить некому. Остается только мотать срок.

Вроде бы все по справедливости. Но в голове у человека, лишенного свободы, уже засела тяжелая уверенность в том, что все могло сложиться по-другому. Иначе. Не так. Выйдя из мест заключения, многие не ищут встреч с теми людьми, вместе с которыми они когда-то нарушали закон.

Немец был из числа тех, кто избегал контактов с бывшими подельниками. Однако от Незванова прятаться он не стал и согласился встретиться с Гуровым. Этот субъект понимал, что лучше так, чем по-другому. Лучше ответить, чем сбежать.

Об убийстве Кудесника Незванов сообщил ему ночью. Немец был тогда на работе и не думал о том, что ему снова придется вспомнить то тяжкое время. Еще он боялся того же, что и Артем, то есть ложных обвинений, поскольку был уголовником, здоровым, крепким, со стальными кулаками.

В спорт он ударился еще в ранней юности, и это очень сильно помогло ему в первые недели нахождения в неволе. Нашлись люди, которые на Немца положили глаз сразу, как только он появился в колонии, но не как на объект вожделения. Он, скорее, был новой игрушкой, которую многие хотели испытать на прочность, потому что имели дефицит адреналина в крови и вообще скучали.

Такие субъекты решили проверить его на вшивость, сговорились и устроили драку многих против одного. Немцу удалось отбиться. При этом он потерял только два передних зуба. Но больше никто к нему не лез. Наверное, потому, что у половины из обидчиков Немца обнаружились трещины в костях и кровотечения, причем не только носовые.

Читать художественную литературу Немец, которого на воле звали Семой Штейнбергом, не любил. Этот процесс не вызывал у него интереса, разве что был необходимо для общего развития.

Однако у него имелась одна слабость. Еще будучи ребенком, он вдруг обнаружил в себе незаурядные способности к изучению иностранных языков. Особенно ему нравился немецкий. Он давался ему легко, правильное произношение даже ставить не пришлось. Парень отлично оперировал артиклями и умляутами и всерьез готовился поступать после школы в МГИМО.

Но внезапно заболела мать. Срочно потребовались деньги на лечение за границей. Сема забросил учебу и устроился сразу на три работы, потому что в семье архитектора и учительницы отродясь таких средств не водилось. О поступлении в МГИМО ему пришлось забыть. Чуть позже парень понял, что его шансы пробиться в ряды международников, даже несмотря на блестящий немецкий и весьма неплохой французский, все-таки были, мягко говоря, невелики.

За жизнь матери они боролись изо всех сил, но первой из жизни ушла не она. Не выдержало сердце у отца. За один год Семен похоронил обоих родителей.

Не сорваться, вынести эти беды ему тогда помог спорт. Он подрабатывал охранником в спортивном зале, не терял времени даром и освоил все тренажеры, до которых смог дотянуться.

Зарплаты на нормальную жизнь не хватало, и Семен подрабатывал в интернете. Он обучал русскому языку носителей немецкого, вбивал разговорную речь в головы юных соотечественников, собирающихся учиться в Германии или в Австрии.

Среди этих будущих студентов его внимание привлекла девушка по имени Аида, приехавшая в Москву из забытого богом села. Ее страстное намерение выбиться в люди не показалось Семену странным, и в скором времени она уже расставляла баночки с кремами на полках в его квартире. Одинокий Семен влюбился по уши и не сразу заметил, что Аида частенько задерживается незнамо где в неурочный час.

Когда она привела в дом родного брата, Семен принял его в семью без лишних вопросов. Но через два дня он застал на кухне Аиду, целующую этого субъекта в губы. На объяснение ушло пять минут, на то, чтобы сломать фальшивому брату челюсть – две секунды.

Тогда Семен впервые оказался в полиции. Его спасло то обстоятельство, что Аида не в первый раз обманом втиралась в доверие к мужчинам. Со временем она подселяла в дом своего любовника, который представлялся ее родным братом, после чего доверчивый хозяин, к примеру, мог невзначай умереть во сне.

С тех пор Семен возненавидел женский пол, ушел в спорт с головой, интернет и преподавание забросил совсем. Охранять клиентов ему стало в тягость.

Он решил сменить место работы и попал на киностудию. Сначала Семен был разнорабочим, а потом приглянулся какому-то режиссеру, который пригласил его поучаствовать в массовке.

– Какая фактура! – восхищался режиссер. – Не лицо, а монолит. Дай номер телефона. Обойдемся без портфолио. У меня есть пара идей. Ты отлично впишешься в эти проекты.