Улики горят синим пламенем

– Чего ты не хочешь? – Элеонору вдруг разобрало любопытство.

На секунду ей даже показалось, что сейчас решается вопрос ее жизни. Забавно.

– Ну… это… маме помогать не хочу, – выкрутился яйцеголовый Митя. – Я выйти хочу.

Элеонора заметила, что ее неприятная пассажирка пребывает в непонятном смятении. Она то раскрывала пакет и лезла в него рукой, то закрывала и отодвигала пакет подальше. Наконец пассажирка как будто решилась.

– Женщина, послушайте… – неуверенно обратилась она к Элеоноре.

– Да? – спросила Элеонора, не оборачиваясь. – Что-то случилось?

– Да вот, ребенку приспичило. Вы не остановите? Можно прямо здесь.

Элеонора остановила машину возле автобусной остановки.

– Может, дальше проехать? – предложила она. – Вон, чуть подальше деревья, кустики начинаются. Там никто не увидит. А здесь люди смотреть будут, неудобно…

Но женщина с подростком уже вылезали в дверь.

– Только я ждать не могу, – предупредила Элеонора.

Пассажирка тяжело вздохнула:

– Ладно уж. Значит, не судьба.

– Что не судьба? – не поняла Элеонора.

– Да это я так, о своем. А ты счастливая… – с непонятным сожалением сказала неприятная женщина.

– Разве? – удивилась Элеонора. – Не замечала. Но вам виднее. Пока, Митя!

Митя ничего не ответил, только густо покраснел.

– Понравилась ты ему, – пояснила пассажирка.

Митя покраснел еще сильнее. Вместе с мамой они двинулись посреди тротуара вдоль улицы.

«Странно, – подумала Элеонора, – где они тут туалет искать собираются?»

И тут же забыла о странных пассажирах. Она снова набрала на мобильнике номер полковника Гурова. Но тот снова не отвечал.

«Что же, – подумала она, – придется звонить в милицию».

И набрала ноль-два.

* * *

Будучи дисциплинированным в мелочах, Николай Всеволодович Ставрогин с утра пораньше прибыл к Гурову на допрос. Теперь он ждал конца совещания в компании дежурного по сводной группе майора Черушина.

Чтобы скоротать время, они дулись в железку, используя для игры номера своих служебных удостоверений. Черушин выигрывал, Ставрогин, по обыкновению, проигрывал. От увлекательной игры его отвлек звонок дежурного по городу.

– Слушай, майор, полковник Гуров сейчас у вас работает? – спросил дежурного коллега. – Тут с ним связаться хотят.

Черушин пожал плечами.

– Нет проблем, переключай на меня, – он подождал, пока звонившую соединят. – Здравствуйте, как о вас доложить? Так, пишу: Элеонора Литовченко. Нет, это не для предварительной записи, просто полковник Гуров сейчас на совещании. И полковник Крячко тоже. Как только освободятся, я передам. Не беспокойтесь, лично прослежу, чтобы с вами связались.

Услышав имя Элеоноры, Ставрогин переспросил дежурного:

– Вы сказали, Элеонора Литовченко?

– Да, а вы ее знаете?

– Знаю? Как сказать… Вряд ли. Однажды я на ней чуть не женился.

* * *

Совещание продолжалось. В процессе своего выступления Капец с каждой минутой все больше входил в роль начальника. Говорил он долго и нудно. С непривычки у него стало першить в горле. Тогда он решил, что совещание пора сворачивать.

– А теперь по местам. Работаем по плану. Задел у нас, товарищи, неплохой. Надо только довести дело до конца. Есть маньяк, имеется городской мститель и его партизаны. Плюс банда урюпинских. Думаю, не сегодня завтра все начнут колоться. Линии перспективные, за работу, товарищи. А полковника Гурова я попрошу остаться.

Сотрудники потянулись к выходу. В ожидании, пока кабинет совсем опустеет, Гуров пересел на свой любимый подоконник и закурил в форточку.

Капцу это явно не понравилось, но он смолчал. Последним выходил Крячко. Когда за ним закрылась дверь, Капец обратился к Гурову как старый приятель:

– Лев Иваныч, кончал бы ты свою инициативу проявлять. Дело-то, считай, закрыто. Так чего суетиться?

Гуров недобро усмехнулся:

– Хочешь сказать, поджоги прекратились и больше не повторятся?

Капец развел руками:

– Нет, я так не говорил. Может, еще что-то и спалят, но это голимое эпигонство, в смысле – подражание. Инерция. А со временем все прекратится само собой. Наша задача – представить виновных, а они у нас есть. Так что можем вернуться к нашим баранам. Сам понимаешь, теперь твой убойный материалец против Задумова потерял актуальность. Теперь начальник я. Хочу предупредить, что в отношении полковника Крячко начато служебное расследование. Поэтому я хотел бы задать тебе несколько вопросов.

Гуров презрительно прищурился.

– Не вижу протокола. И следователя.

Капец несколько растерялся и вынужден был признать:

– Да, протокол исчез вместе со следователем Никодиловым.

Гуров сделал страшные глаза.

– Ты это серьезно? А может, Крячко его… того? Убил и в землю закопал?

Но Капец отнесся к этому со всей серьезностью.

– Возможно и такое. Но, надеюсь, все обойдется. По крайней мере, свидетели…

Гуров перебил его без всякого почтения:

– А твои свидетели – это не та баба, накрашенная, как клоун-убийца? И ее пацан-головастик.

Капец обиженно поджал губы и нахмурился.

– Ты, Лев Иванович, с ней поаккуратнее. Зря ты так. У нее сын погиб, Ванечкой звали. Его машиной сбило год назад. Я с ней сам разговаривал. Такая, понимаешь, беда…

Гуров сочувственно покивал головой: