Улики исчезают в полночь

– Нет, – мотнул головой Мотя, – он выходит, я бью его по морде, а ты толкаешь. Он попадает сюда, и ловушка срабатывает! Мы его связываем и увозим к Василисе.

– А что делать с дамой? – поинтересовался Беня.

– С дамой? – Матвей заглянул в окно. – Что она там вытворяет?! Это в ее-то возрасте!

– Нам лучше на это не смотреть, – пробурчал Беня, вспомнив про Юлю Гатчину.

– Только одним глазом, – не поддержал его брат. – Мы же должны адекватно оценить обстановку! Нет, во дает, во дает… Так он никогда оттуда не выйдет. Придется врываться самим.

Игорь Гуньков, глядя на супругу босса, мысленно прощался со своей никудышной жизнью. Полуголая Анна Владимировна перла на него, как роковая неизбежность.

В этот момент раскрытое окно распахнулось еще больше, и оттуда сиганули два дюжих молодца.

– Ребята! – обрадовался Гуньков и кинулся им навстречу. – Как же я рад вас видеть!

– Гуньков?! – грозно поинтересовался Матвей Карамазов.

– Гуньков! Да, это я! – ударил себя в грудь рвущийся на свободу пленник. – Гуньков я, парни. честное слово!

– Тогда прыгай, – пожал могучими плечами Беня, указав на окно.

– Господи, радость-то какая! – заорал Гуньков и прыгнул в окно.

Следом за ним во дворе оказались братья Карамазовы. Троица быстро пересекла двор и залезла в припаркованное у коттеджа такси.

– Куда, разбойник?! – заорала вышедшая из ступора Анна Владимировна и тоже сиганула в окно. Но не рассчитала и застряла на подоконнике. – Подлец! Негодяй! Изменник! Он тебя кастрирует!

– Не за что! – прокричал ей из отъезжающего такси Гуньков и показал язык.

– Сволочь! – Анна Владимировна наконец-то перелезла и приземлилась в клумбу. – А! А! А! – завопила она от боли.

– Мы оставили капкан, – нахмурился Беня.

– Зато забрали Гунькова, – подмигнул ему брат.

Глава 13 Боблова с Пугачом, у которого сильные и волосатые руки, задушили Дворецкую?

Небольшая комната квартиры Евы Дворецкой напоминала Василисе развороченный улей с жужжащими, недовольными пчелами, и она искренне радовалась мужской поддержке участкового уполномоченного Семена Семеновича Пугача. Он с грозным видом возвышался возле дивана, на котором сидели «жертвы», пострадавшие от рук маньяка и его бит. Пенсионер Рюмочкин нервно подмаргивал Василисе правым глазом, от чего ей делалось не по себе. Сейчас она прилюдно озвучит все то, в чем пенсионер оказался замешан, и беднягу ожидает нервный срыв, а то и похуже. Дворник Афиногенов восседал рядом со своей теткой, которая напросилась на разборки в качестве ближайшей родственницы «жертвы», и теперь внимательно, зорким взглядом отпетого хищника, разглядывала соседей племянника. Третья «жертва» был сам участковый. Он бдил, и Василиса была ему чрезвычайно благодарна. Четвертой «жертвы» – хозяйки квартиры в комнате не было.

Зато пришли ее любопытные соседи. У окна на стуле примостилась Антонина Эдуардовна, у нее, в отличие от остальных, было очень даже хорошее настроение. Видимо, перед этим мероприятием ей удалось поговорить с участковым, и тот оправдал ее надежды. Рядом с ней в позе непризнанной царствующей особы возвышалась Аделаида Ведьминская. Она отказалась садиться: «Не дай бог, еще посадят на самом деле!»

Аркадий Сидорович Плешь, приехавший по первому звонку Василисы Васильковой, утопал в мягком кресле возле дивана и казался сопричастным к печали «жертв». Впрочем, погрузившись в знакомую атмосферу комнаты любовницы, он действительно загрустил. В отличие от него возле стола на стуле восседал шумный Сметана, рядом с которым суетился юркий Бабий.

– Я не понимаю, Олег Викторович, – говорил он быстро и тихо, – к чему нам все это? Мы здесь совершенно ни при чем!

– Естественно, я здесь ни при чем! – громогласно заявил Сметана. – И я не понимаю, для чего меня пригласили.

– Тогда, может быть, пойдем? – бегая глазками по комнате, поинтересовался Бабий. – За это упущенное время я придумал бы еще пару слоганов.

– Отсидим, раз пришли, – буркнул Сметана.

Бабий на слове «отсидим» три раза перекрестился.

Возле двери в комнату в сторожевой позе сидела ротвейлерша Эльвира-Кнопа и поглядывала на Юльку, примостившуюся поблизости на табурете. Юле это представление не доставляло никакого удовольствия. Она предлагала Василисе вместо всего этого рассказать о преступнике правоохранительным органам, но та ответила, что разоблачение должно проходить непременно на месте преступления, иначе ничего хорошего не получится. Значит, оно все-таки было, это преступление! Братья Карамазовы оказались правы. Вот только сейчас в комнате их не было.

– Чего ждем?! – грозно поинтересовался Сметана и забарабанил толстыми пальцами по столу.

– Кого, – поправила его Василиса. – Вашего помощника Гунькова.

– Он что, – в глазах Сметаны забегали испуганные зайцы, – тоже причастен к похищению Евы?!

– Причастны все, – ответила Василиса.

Антонина Эдуардовна тяжело вздохнула.

– Тогда его придется долго ждать, – махнул рукой Сметана, – сам он никогда и ни за что…