Улитка в тарелке

— Смотри, мы вот здесь… А вот Япония, о которой я говорила. А это Китай… Монголия… Вот Африка. В ней одной, знаешь, сколько стран! Конго, Сомали…

— Как ты все помнишь? — изумилась Мира. — Столько всяких названий…

Это слегка смутило Бемби:

— Я не все помню, конечно… Здесь же написано…

— Ты уже умеешь читать?!

Мира и Эви уставились на Бемби почти со страхом, точно прямо у них на глазах она переродилась во что-то другое.

— Здрасьте! — обиженно сказал Сол. — А я, по-вашему, не умею, что ли? Подумаешь, большое дело!

Теперь глаза Миры стали круглыми. Они так пожирали Сола, что ему сделалось как-то неловко, будто он обманывал их и еще имел наглость настаивать на своем.

— А тебе сколько лет? — спросила Мира, продолжая разглядывать его.

Зачем-то посмотрев на сестру, Сол буркнул:

— Двенадцать. А что?

— Ты же не старше меня, — прошептала Мира. — Почему ты уже это умеешь, а я еще нет? Нам говорили, что читать могут только взрослые. Что когда мы вырастем…

Сорвавшись со стула, Эви выкрикнул:

— Они все нам врали! Все-все! Мы никогда не станем, как они. Ты что, не поняла еще? Не будет этого!

— Он весь трясется. — Бемби вскочила, прижала мальчика к себе и проговорила со знакомой Солу маминой интонацией: — Ну, тихо-тихо… Успокойся. Сейчас мы во всем разберемся.

Но он продолжал кричать, вырываясь:

— Здесь дети вообще не бывают такими, как мы! Это же ясно. Никто! Никаких морщин.

Эви с ненавистью вцепился в щеки:

— Никуда они не денутся! Мы такими и будем. Всегда! И они это знали! И Дрим знал!

— Вот почему нас заперли за Стеной, — сказала Мира. У нее был до странности спокойный голос. — Чтоб нас никто не видел. Понятно, что с нами что-то не так… Те женщины, что нас кормили, помнишь? Они испугались. А мальчишки… Мы не такие, как вы. И нас не выпускали потому, что таких не должно быть. Да?

Стиснув глобус, который больше никому не был нужен, Сол огорченно бросил:

— Вот черт! Что же с вами случилось? Ведь не просто же так… А вас много? Ну, там, за Стеной?

Она посмотрела на него, но поняла не сразу. Потом будто очнулась и даже тряхнула головой, силясь вспомнить:

— Сколько? Человек сто… Нет, кажется, меньше. Эви?

— Я не считал…

Его уже не трясло, но Бемби все еще не выпускала мальчика. Посмотрев на нее повнимательнее, Сол впервые подумал, что не зря она поступила в медицинский… Ему всегда казалось, что сестра сделала это только ради отца, которому хотелось, чтобы кто-то из детей пошел по его стопам. Но теперь Сол поверил, что ей и самой это нравится… Что с того, что Бемби боится тараканов? Зато людей она любит всяких… И совсем не брезгует.

— Жаль, папа уехал, — точно услышав его мысли, сказала она. — Он разобрался бы в чем тут дело… Может, это какая-то кожная болезнь? Надо посмотреть в его справочниках.

Мира прервала ее:

— Не кожная. Вы можете бегать, а мы нет… Вы умеете читать.

— А вас хоть учили? — заинтересовался Сол.

— Учили? Нет. Нам говорили, что это само… само собой произойдет. Как говорить… Человек ведь не сразу умеет говорить! А потом все говорят…

— Да я читать уже в шесть лет выучился!

Бемби снисходительно скосила темный глаз:

— А я в пять. Хотите, я попробую вас научить?

«Толку-то! — хмыкнул Сол про себя, но, пожалев сестру, не сказал этого вслух. — Все равно ведь ничего не читаешь…»

Запрокинув голову, Эви, которого она все еще держала, взмолился:

— Меня научи!

— У них были книги, которые никто не читал нам вслух. — Мира снова сильно сощурила глаза, будто разглядывала происходящее за Стеной. — Боялись, что мы узнаем что-то… Они читали нам только сказки про животных.

С достоинством приподняв подбородок, Бемби возразила:

— А что? Про животных — это интересно.

— А бывают книги про людей?

— Еще бы! — хохотнул Сол. — Полным-полно! Знаешь, почему вам их не читали? Потому что у всех героев есть родители. И еще много всего…

— Чего нет у нас…

Сола почему-то испугало то, что Мира сейчас опять расстроится, ему хотелось сказать, как обычно в таких случаях: «Зато у вас…»

Только он не мог придумать, что бы последовало за этим самым «зато…» Ему уже казалось, что этим ребятам вообще нечем похвалиться. И даже то, что у них никогда не было учителей, больше не казалось ему таким уж подарком судьбы.

— Зато у вас есть друзья, — неожиданно сказала Бемби, сразив его. — Этим, знаете, не каждый может похвастаться.

Сол восторженно подхватил:

— Да! У вас мы есть! А у нас — вы.

Если б не Бемби, он не решился бы назвать друзьями тех, кого и увидел-то впервые полчаса назад… Но раз она посчитала нужным так сказать, значит, это было правильно. Хоть Сол и находил, что сестра стала занудой с тех пор, как выросла (ей даже по гаражам не хотелось побегать!), но в каких-то вещах она теперь разбиралась лучше. Когда Бемби вскользь советовала, как поступить в какой-нибудь неразрешимой ситуации, все вдруг разрешалось само собой, и Солу приходилось — всегда с удивлением! — признать это.

Мира обвела обоих вопросительным взглядом:

— Друзья? Вы же нас совсем не знаете!

Но Эви их поддержал:

— Конечно, друзья! Они же спасли нас.

— Вы совсем не испугались, — продолжала удивляться Мира.