Улиткин Дол

Внезапно рука Сола взметнулась, словно останавливая вопрос, но лицо его выражало только нежность:

– Спасибо, дорогая, теперь я могу вам это рассказать, потому что вы, наконец, задали этот вопрос, – сказал он, оглядывая всех, а потом обратился опять к Расе. – Задайте теперь его вслух.

И Раса произнесла:

– Расскажите нам о Школе Тьмы.

« Выходит, мама Марина что, не желает меняться? Если бы она знала, что её ждёт какая-то другая планета, а главное, ещё миллион лет в трёхмерном пространстве со всеми вытекающими программирующими устройствами, болячками, проблемами еды и жилья, войнами, одиночеством и бессмыслицей коротенького полуживотного существования… Но Сол сказал, помогать только тем, кто просит помощи. Она не попросит. И Барсук вон, пытался ей про миры рассказать, напугал на пятнадцать лет вперёд. Барсук… Отец!»

И Яша забирал в ладонь сиреневый аметист, гладил деревянного котика в розовых полосках, предоставляя ему удовольствие перелазить через холмы и барханы из больничной простыни, сооружённые прямо на Яшином животе.

Сол сел на соткавшийся из голубого воздуха Библиотеки синий трон.

– Школа Тьмы, – произнёс он, как бы что-то обдумывая. Остальные остановили дыхание. – Разумеется, для мира Доски, где царит дуальность, закономерно предположить, что для равновесия со Школами Света и Знаний, существует Школа Тьмы. Так и есть. Но есть и разница: в Школе Тьмы нет учеников. В ней есть одна Сущность, потому что тьма тоталитарна по природе, и есть её прислужники, а не ученики.

– А тогда почему она названа школой? – задал вопрос Петя-итальянец.

– Потому что она обучает, – ответил Сол. – Тьма питается низкими эмоциями, это буквально их еда, а добывает она их у людей. Как добыть? Обучить безропотно отдавать свои силы, стимулировать людей больше выделять низкочастотную энергию.

– Это просто, – изрёк Михайло деловито, – подталкивать людей к ссорам, войнам. Это энергия страха, ненависти, зависти и алчности, самые основные, от которых происходят все остальные.

– В общем целом так, – согласился Сол. – Но только не надо думать, что тьма существует повсюду во Вселенной.

– Слава Аллаху! – выдохнула Джамиля, и все тоже с облегчением засмеялись.

– Она есть в астральных полях только некоторых планет, где… это необходимо.

Повисла тишина.

– Чего? – прозвучал голос Глеба. Все ждали пояснений. А Сол сказал:

– А как Свет узнал бы себя, если не тень? Слышали такие слова? Как бы вы оценили здоровье, не поболев? Как ценить и почитать пищу дня, не познав голода? Как пожелать помогать другому, не познав на собственном опыте беду и боль? Как Бог сможет познать всего Себя, не став человеком?..

Все молчали и думали, а Раса улыбалась своими голубыми глазами.

– Если я правильно понял, – рассудил Антон, – то тьма – партнёр?

– Тьма для вас должна быть вроде стимула и так оно и есть, – сказал Сол.

Кто предоставит возможность испытать боль, чтобы потом не причинять боль другому? Запомните: часто им может быть самый дорогой ваш друг, который согласится на это, ради вашего земного опыта. «Благословите врагов ваших».

– А что, я другу по башке дам, помогу, – залепил Серый, и общий хохот сотряс синий бездонный свод.

Глава 19. У пропасти желаний

Яков вернулся домой. А вернее, к бабушке на квартиру. Его перевели пока на домашнее обучение, и Клавдия Михайловна, как педагог-профессор хлопотала, чтобы обеспечить внука всем необходимым для занятий – тетради, учебники, пишущие предметы, а с дипломатской квартиры приехали телефон и ноутбук.

Огромной радостью оказалась другая новость: в третьей комнате будет жить Барсук-отец!

– А что такого? – говорила счастливо бабушка. – Чтобы тебя прогуливать в кресле, нужна физическая сила.

Яша отметил, что Барсук ей очень нравится.

– Ах, как жаль, что мы не были знакомы! – сетовала Клавдия Михайловна, по-королевски потчуя Барсука.

Яша узнал, что Барсук сам представился ей перед отъездом Марины и Саввы в Швейцарию, чтобы она знала: отец Якова рядом. Но по просьбе Барсука бабушка пока не открывала тайну Яше, только тайно улыбалась. Наконец, и маме Марине пришлось впервые всё рассказать матери об отце Яши, как это всё получилось, и как она переживает теперь, когда он нашёл их. Бабушка же в ответ сказала, что Марина может быть спокойна за сына – его будут охранять не телохранители, а родные люди. Вот только почему Барсук просил не сообщать Якову сразу, что он – его отец? Марину это устраивало.

– Правда, чего ты молчал? – спросил Яша отца.

– Да я собирался каждый день, но почему-то… не знаю, – ответил Барсук смущённо.

В день переезда из больницы к вечеру явилась мама Марина и заявила, что забирает Якова в Швейцарию, она все дни хлопотала, всё готово, всё она обеспечила. Бабушка застыла. Барсук напрягся, но молчал. Всем было понятно, что лечение там и лечение здесь – почувствуйте разницу, как говорил Сол. Перед глазами предстала секундная картинка, как Савва бежит по берегу Женевского озера.

– Я не поеду, – сказал Яша.

– Мам, что он говорит? – спросила Марина Клавдию Михайловну.