Улица Ангела

— Ну, может, и не знаю, господин философ, — согласилась она благодушно. — Но мне так кажется. А теперь послушай, что я тебе скажу. Мне и в голову не приходило позволить Эдне заняться этим делом. И не говори потом, что это я тебя уговорила, потому что это будет неправда. Ты сам решил. Теперь пеняй на себя. Год, а то и два ей почти ничего платить не будут. Конечно, это время ей придется кое в чем себя урезывать, но кормить ее надо. Так что ты не сваливай потом вину на меня и не говори, будто я не знаю, что двенадцать пенсов составляют шиллинг, и всякие такие вещи. На этот раз ты сам решил. Я нарочно ни слова не говорила. Если ты думаешь, что это тебе по средствам, тем лучше, а я очень рада.

— Разумеется, это мне по средствам, — сказал мистер Смит довольно сердито. И тут-то он и проговорился: — Дело в том, что я получил-таки обещанную прибавку.

— Ты шутишь?!

— Нет.

— Сколько?

— Я буду получать теперь три семьдесят пять, это выходит в неделю на фунт с чем-то больше, чем я получал. — Сказав это, мистер Смит мысленно обругал себя дураком.

Миссис Смит, как вихрь, налетела на него и влепила ему сочный поцелуй в щеку.

— Я знала, что нас ожидает какая-то удача! — ликовала она. — Говорила я тебе про сестру миссис Далби? Она мне опять предсказала, что деньги и удача придут к нам от иностранца, темно-русого мужчины в чужой кровати. Голову даю на отсечение, что это — ваш мистер Голспи. Значит, около четырехсот фунтов в год, так? Вот это деньги! Мой двоюродный братец, Фред Митти, вчера хвастал своими заработками, а теперь я тоже завтра перед ним похвастаю! Нет, а ты-то хорош тоже! Подумать только — сидит себе как ни в чем не бывало и словом не обмолвится! Ах ты, старая устрица! Никогда я не встречала такого скрытного человека… И знаешь, папа, эта прибавка показывает, как они тебя ценят, правда? А ты еще вечно боишься потерять место и ноешь так, словно тебя завтра выбросят на улицу!

Она болтала без умолку, взволнованная, счастливая, а он набивал трубку, стараясь быть как можно хладнокровнее и сдержаннее. В нем боролись противоречивые чувства. Одна половина души была удовлетворена, нет, более того, восхищена радостью жены, тем, что она так гордится им, а другую половину терзали сомнения, и она грозно вопрошала, понимает ли он, что наделал.

— Послушай, папа, — объявила миссис Смит. — Такое великое событие сегодня же надо отпраздновать. Как можно не отметить чем-нибудь день, когда в дом приходит счастье! Пойдем куда-нибудь, повеселимся.

— Да ведь нам, кажется, это предстоит завтра, — возразил мистер Смит сухо, — когда явятся Фред Митти и компания.

— Это другое дело. Сегодня мы с тобой будет праздновать вдвоем, ты и я. Посмотрим какой-нибудь хороший фильм или пойдем в Финсбери-парк и будем сидеть на самых лучших местах, и ты купи себе сигару, а мне шоколадных конфет, чтобы все было как следует. Ну, пойдем, милый. Хорошо?

В душе мистера Смита Сберегатель и Мелкий Вкладчик отступили перед любящим супругом и польщенным мужчиной. Когда Эди смотрела на него так, как сейчас, было бы грешно и стыдно отказать ей.

— Ну хорошо, Эди. Решай, куда ты хочешь идти.

— Я только поставлю обед Джорджа в печку и уберу в раковину грязную посуду, — сказала она, захлебываясь словами, порозовев от радости и блестя глазами, как девочка. — А ты тем временем посмотри газету и выбери, куда тебе хочется пойти. Передай-ка мне те две чашки. Нет, я сама донесу, спасибо. Ты сиди здесь и кури себе спокойно.

Он слышал, как она весело напевала в кухне под легкое звяканье посуды. Он не стал искать в газете программу зрелищ. Эди решит сама, когда покончите мытьем посуды. Теперь она неделю-другую будет чувствовать себя богачкой и строить всевозможные планы. Она еще сегодня вечером наверняка придумает двадцать разных способов истратить гораздо больше, чем фунт в неделю. (У миссис Смит была страсть покупать в рассрочку, брать напрокат, а мистер Смит этого терпеть не мог как человек деловой, хозяйственный, осторожный.) Нет, когда первое волнение пройдет, придется ее прибрать к рукам. Невозможно больше терпеть такое детское отношение к жизни. Ему приходится думать за всех.

Мысли мистера Смита приняли мрачную окраску. Никогда не завидовал он роскошной жизни богачей. Он человек простой, и их образ жизни кажется ему нелепым. Ему для себя немного надо. Нужна ему (и вот тем, у кого это есть, он готов позавидовать) только уверенность в завтрашнем дне, в том, что он до конца дней проживет прилично, как подобает уважающему себя человеку. Быть уверенным, что не лишишься работы, пока ты способен трудиться, а потом сможешь уйти на покой, иметь свой собственный домик и сад (он никогда в жизни не занимался садоводством, но воображал, что способен им заниматься и что это будет для него удовольствием), слушать иной раз хорошую музыку. Это ведь не так уж много, а между тем, несмотря на процветание фирмы и увеличение оборотов, это так же несбыточно, как желание достать луну с неба.

— Алло, папа! — весело крикнул Джордж, входя. — Как дела?

— Недурны, мальчик! А как идет продажа автомобилей?