Улица Бед

Улица Бед стихи о Руси, народе и скоморохах Инна Фидянина-Зубкова

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Улица бед

Нет, не сидеть мне по тюрьмам

Ах, какие железные нервы
в Матросской той Тишине!
Мне не бывать там, наверно,
я и так всё время на Дне.

Дно, оно хуже распада,

дно – проволока сна
а душа всё просит награды.
Нет, это не про меня.

Про меня королевские мысли,

про меня ожидание.. смерть.
Что? Я сумела выжить?
Да нет же. Как пахнет весной!

А там, в Тишине Матросской,

наверное, очень темно.
Нет, не сидеть мне по тюрьмам —
меня Дно пригрело давно.

Ода острову Сахалин

Если честно говорить о Сахалине,
то нет в нём ничего, окромя глины,
кроме глины, песка и леса.

Нет на острове чудесном интереса,

потому как тот пророс травой былинной:
лопухом, черемшой, малиной,
голубикой, черникой, морошкой
и махонькой редиской на окрошку.

А всё остальное – это море,

и в нём ничего нет, окромя соли,
кроме соли, воды и рыбы —
огромной такой, как глыба.

И глыб у нас тоже много:

утёсы, скалы. Пологом
лежат лишь мелкие долины:
Тымовская и (там где живёт Инна)
славен Долинск град, в нём совсем плохо:

то дома цветные, то горохом

катятся детишки по бульварам
не по древним, золотистым – старым,
а по серым, новеньким – разбитым.

Вот стих свой допишу и буду бита

мэрами всех сахалинских городов.

Ну и ладно. А ведь сколько слов

я хотела написать, но не смогла
(рот заткнула я самой себе), пошла
по острову родному в глину-грязь..

Не хотела пить я горькой. Напилась.

Сахалин не хотел, но обидел

Сахалин обещал, но обидел.
И что обидное – обид никто не видел.
Растительность и та пошла по кругу:
то лопух, то репей – не жизнь, а мука.

«Ну и чёрт на эту жизнь!» – сказал упрямо

тот, кто рядом был. По стойке прямо
я ходила по дорогам Сахалина.

Птицы с неба крикнули мне: «Инна!» —

и велели кинуться в болото.»

– Нет на острове болот то, —

я зачем то птицам отвечала. —
Можно жизнь свою начну сначала?

Ну а остров предлагал позлее выбор:

«По деревням ты пройдись, живых покликай
иль пускайся вплавь по океану.»

– Ладно (я рукой махнула), пойду к маме. —

и три дня над могилкой рыдала.

Остров знал всё это, ему мало

было горя моего, он бросил ветру:
«Зачем поэтам жить вообще на белом свете?»

А ветер пошумел и утих.

Поэтому сижу, пишу я стих.

Вот и Воин Арктический пишет..

он тоже достоин. Он слышит.

Деревня дураков