Улица Королевы Вильгельмины: Повесть о странностях времени

Нет документов и писем, решил я, что ж, есть живые люди. И в самом деле, мне очень помогли друзья Михаила Ассельборна. Иван Иванович Фризен, Михаил Иванович Климентьев, Александр Сергеевич Яковлев, Андрей Дмитриевич Проценко, Игнат Игнатьевич Кадаковский и другие товарищи шагали рядом с ним трудными партизанскими тропами. В их памяти запечатлен живой образ Ассельборна, и когда они говорили со мной о нем, то я по отдельным рассказанным ими деталям, эпизодам, фактам вдруг начинал ощущать всю его очень цельную и волевую личность. Так, например, лучи автомобильного прожектора, выхватывая из темноты один за другим какие-то пусть и малозначащие предметы, позволяют в итоге получить впечатление о всей местности в целом.

Запомнились мне слова партизанского командира Михаила Ивановича Климентьева:

— У молодежи, да и не только у нее, бытует сейчас такое выражение: я бы пошел с ним в разведку, я бы не пошел с ним в разведку. В этом, по-видимому, должно выражаться отношение к человеку: можно ли на него положиться либо нельзя. Так вот, если применить это выражение к Михаилу Ассельборну, то скажу так. Я шел с ним в разведку и если — не приведи судьба! — пришлось бы идти снова, то лучшего напарника, чем Миша, я себе и сейчас мыслить не могу!

В особенности же я благодарен целиноградскому журналисту Давиду Ивановичу Вагнеру, который потратил колоссальное количество времени и сил, чтобы вернуть памяти народной целый ряд до этого мало кому известных имен героев. В его книге «Рыцари без страха», изданной на немецком языке в Алма-Ате, значительное место занимают и материалы о Михаиле Ассельборне...

Некоторые из этих материалов, а также другие сведения, еще не опубликованные в печати, я частично использовал здесь с любезного разрешения Д. И. Вагнера, чтобы с наибольшей документальной достоверностью донести до нашего современного читателя образ одного из героев Великой Отечественной войны Михаила Ивановича Ассельборна.

КАК ЗАКАЛЯЛАСЬ СТАЛЬ

Так же, как и Иван Иванович Фризен, Михаил Ассельборн родился и вырос далеко от Алтая,

Его родина на Волге, а точнее — на речке Караман, левом притоке великой русской реки. Там, в большой крестьянской немецкой семье, насчитывавшей одних только детей восемь душ, проходило трудное и совсем не радостное детство Михаила. Отец умер в восемнадцатом, старший брат Адольф сражался против белых на Урале, и пришлось одиннадцатилетнему Мише, облегчая тяжелую участь матери, брать на себя значительную долю забот о хлебе насущном для всей малолетней братии.

А потом наступил страшный двадцать первый. Голод в Поволжье унес многие тысячи жизней. Не пощадил он и Ассельборнов. Умерла мать, умерли младшие ребятишки. Из всей еще недавно такой большой семьи уцелело всего двое: Миша и Иоганн.

Начались скитания по деревням. Где дрова поколят, где побатрачат за тарелку пустых щей, а где просто сердобольная рука протянет сиротам кусок черняшки. Большим никто им не мог тогда помочь.

Вскоре Иоганн заболел тифом, и его тоже не стало. Миша остался один-одинешенек.

Казалось, голод и эпидемии и ему готовят такой же конец. Но мальчику повезло. Волей случая он попал в сиротский приют под Москвой. Этот невзрачный дом надолго стал его родным. Здесь он научился как следует русскому языку, подружился с ребятами из самых разных уголков необъятной России, которые, так же, как и он, лишились родных и скитались, голодные и холодные, по стране.

Трудно приходилось в то время молодому советскому государству. Но все то немногое, чем оно располагало, отдавалось в первую очередь обездоленным детям.

Сейчас иные заласканные сверх меры и обеспеченные всем необходимым и даже совсем не необходимым молодые люди, случается, не осознают всю глубину и справедливость высоких слов об интернационализме, о классовой солидарности трудящихся. Михаил Ассельборн усвоил эти понятия не из учебников и не из назидательных рассказов старших. Сама жизнь в детском доме заложила в нем первоосновы товарищества, интернационализма, советского патриотизма, ненависти ко всякого рода угнетателям и классовым врагам. Именно на этом прочном фундаменте сложилось мировоззрение, определившее всю последующую судьбу мальчика. Между первой порцией невероятно вкусной пшенной каши в жестяной миске, чистой постелью, куда его, бесприютного и оборванного, уложили приветливые комсомольцы-воспитатели детдома, и меткой автоматной очередью, которой Михаил Ассельборн, уже будучи партизаном, беспощадно разил гитлеровских фашистов, существует прямая и неразрывная связь.