Улица королевы Вильгельмины

– Честное пионерское! Я еще, когда писал, думал, что настоящего названия города лучше избежать. В действительности все происходило – ну там, где это происходило, – несколько иначе. И автора могли бы обвинить в фальсификации событий, незнании фактов и тому подобных неприятных вещах. И я сначала решил заменить подлинное название города на другое, придуманное мною. А потом пришел к выводу, что лучше вообще обойтись без названия. И обошелся. Город и город!.. Ну, что скажете? Можно ехать домой? Есть удобный ночной поезд.

– Нет уж, давайте побудьте, пожалуйста, хотя бы до утра. Я тоже хочу посмотреть.

– Ну, тогда утром встречаемся в редакции. Спокойной ночи!

Я спал великолепно. Без снов. Ни разу не проснулся. А вот Нина Владимировна, бедная, пришла на работу желтая, с красными глазами. Никакой макияж не помогал. Но улыбалась.

– Знаете, я тоже не нашла. Вы просто волшебник!

– Объявите об этом молодой и красивой.

– Уже звонила. Теперь она сидит над версткой…

Разрешение печатать номер поступило часа через два. А еще через час, спускаясь со мной по лестнице в подвал, где в Доме Советов помещалась столовая, Нина Владимировна довольно фамильярно ткнула меня локтем в бок:

– Посмотрите скорее! Поднимается нам навстречу.

И верно ведь: молодая и красивая.

При всем своем горячем желании я не смог обнаружить у нее никаких внешних изъянов.

В 1969 году во всех газетах и журналах Советского Союза происходил большой аврал. В апреле следующего года – столетие со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Такую дату рядовой статьей или хилыми стишатами «по случаю» не отметишь.

Протрубили большой редакционный сбор и сели думать думу. И у кого-то из нас, кажется у Ивана Павловича Кудинова, проклюнулась блестящая идея. Он был близок со старейшим талантливым новосибирским писателем Афанасием Лазаревичем Коптеловым и знал, что тот давно работает над третьим романом из ленинского цикла «Точка опоры». Идея заключалась в том, чтобы попросить у Коптелова для ленинского номера нашего альманаха «Алтай» большой фрагмент – листов на пять-шесть – из его нового романа.

Решено – сделано. Кажется, Кудинов даже специально съездил к Коптелову – глаза в глаза отказать труднее. Впрочем, аксакал сибирской литературы никогда не ломался, никогда не заставлял себя упрашивать. Может дать – охотно идет навстречу.

Как раз в это время сменился у нас завлит. Стал им приятный и мягкий в повседневном обращении человек с грозной фамилией Бирюк. Яков Прокопыч Бирюк – лучшей фамилии для «литовца» просто нарочно не придумаешь. Это вам не Корсаков и даже не Чебышев. Бирюк – и все сказано!

Он ходил на хоккей и футбол, любил кино, общался с писателями запросто, как с друзьями, со многими был на «ты». И предпочитал, чтобы не портить с ними добрых отношений, по делам службы обращаться не к авторам книг, а только к соответствующим редакторам издательства или в сектор печати крайкома.

Меня обойти он все же не мог. Как-никак главный редактор альманаха, приходилось общаться напрямую. Кстати сказать, штатных единиц у нас в альманахе не было, один только бухгалтер. Не будешь же с ней толковать о государственных, военных или иных тайнах.

Так вот, сдали мы юбилейный альманах в набор, совершенно спокойные за его судьбу. Ленинский номер – что тут может быть крамольного или даже сомнительного?

Однако именно вокруг этого номера завязалась кутерьма.

Звонит Бирюк:

– Как дела? Как сажа бела – хе-хе! Комедию «Девчата» смотрел? Слабенькая, верно? Даже не посмеешься. Такую и я сочинить смогу – хе-хе! Как насчет того, чтобы на очередной «кахей» – хе-хе! – вместе рвануть? Наши должны победить. Мне тренер по секрету сказал – хе-хе!

Я отвечаю шуточкой на шуточку, соглашаюсь сходить с Бирюком на «кахей», а сам настораживаюсь все больше и больше. Неспроста звоночек, ох, неспроста!

Вот уже и разговор, легкий такой треп, никого ни к чему не обязывающий, подходит к концу. Остается только попрощаться – хе-хе!

И тут, перед самым прощальным словом, прицельный выстрел.

– Да, между прочим, материальчик Коптелова придется тебе, Лев Израилевич, послать в Москву, в ИМЛ. И чем скорее – тем лучше. А то задержится еще там, не дай бог, в ленинский номер ставить будет нечего. Да и вообще, сказать по секрету, скользкая штука – хе-хе!

– «Точка опоры» – скользкая штука? Вот удивил, Яков Прокопыч, так удивил! А знаешь ли ты, что автора за ленинскую трилогию на Государственную премию собираются выдвинуть?

– Ну, еще выдвинут или не выдвинут – не наша с тобой забота, не нам решать. А пока вынуждены мы действовать точно по полученной бумаге – хе-хе! А там сказано: все статьи о Ленине, особенно написанные старыми большевиками, воспоминания и прочее отправлять на визирование в институт Маркса-Ленина, А то, понимаешь, что получается? Оказывается, уже опубликовано в печати воспоминаний старых большевиков и всяких попутчиков о том, что они на субботнике тащили бревно с Лениным, аж триста штук! Триста человек – и одно бревно – хе-хе!

– Но ведь "Точка опоры" никакая не статья, не очерк. Это художественное произведение.