Улица Марата и окрестности

А вскоре здесь поселился и до самой революции жил банкир и промышленник Ефим Григорьевич Шайкевич – человек весьма обеспеченный и известный, входивший в руководство многих предприятий Петербурга. Перед революцией он возглавлял, например, правление Акционерного общества Русских электротехнических заводов «Сименс и Гальске» – нынешней «Электросилы». А еще Шайкевич много лет состоял членом правления и директором Петербургского международного коммерческого банка. В начале XX века это был второй по активам банк России; здание его на Невском, 58, хорошо знакомо петербуржцам...

ДОМ № 37

ПРАВДА, ТОЛЬКО «ПРАВДА»!

И снова большевики: на сей раз в центре внимания ежедневная рабочая газета «Правда». Родилась она в мае 1912 года, и в первом номере был указан адрес редакции: улица Николаевская, 37, квартира 18.

Здесь ленинско-сталинская «Правда» не только родилась, но и выходила первые несколько месяцев. Почему ленинско-сталинская? Да потому, что Владимир Ильич был вдохновителем «Правды», а Иосиф Виссарионович принял в ее создании самое непосредственное участие, да и в первом номере поучаствовал: написал статью о задачах газеты.

«Сеять правду среди рабочих о друзьях и врагах рабочего класса, стоять на страже интересов рабочего дела – вот какие цели будет преследовать "Правда".

Ставя такие цели, мы отнюдь не намерены замазывать разногласий, имеющихся среди социал-демократических рабочих. Более того: мы думаем, что мощное и полное жизни движение немыслимо без разногласий...»

Как расходятся эти слова, напечатанные в первом номере газеты, с тем, что мы знаем из позднейшей истории партии!

А еще в первом номере были такие вот вирши Е. Придворова (он же Демьян Бедный):

Полна страданий наших чаша,
Слились в одно и кровь и пот.
Но не угасла сила наша:
Она растет, она растет.
...
Пускай шипит слепая злоба,
Пускай грозит коварный враг.
Друзья, мы станем все до гроба
За правду – наш победный стяг!

Дом № 37

Правда тут подразумевается в самом прямом смысле слова: газета собиралась писать правду о жизни рабочих. И писала ее – рабочие со множества предприятий присылали сюда свои корреспонденции.

А вот из летних публикаций 1912 года, своего рода роман в трех частях.

Первая часть – письмо в редакцию. «Я, П. Мухина, работала в переплетной Улемана во время забастовки в качестве штрейкбрехерши, к чему побудили меня случайно сложившиеся обстоятельства». По окончании забастовки эта П. Мухина ушла от Улемана и пыталась было поступить в другие переплетные мастерские, но там рабочие решили ее бойкотировать. «Я признаю себя виноватой и прошу назначить товарищеский суд... Всему, что будет вынесено, я подчинюсь».

Вторая часть трилогии – краткое сообщение о состоявшемся суде. «Суд постановил бойкот... снять».

И завершение, снова письмо П. Мухиной: «Товарищи, благодарю за принятие меня в общую рабочую семью. Я постараюсь быть таким же солидарным товарищем, как все... Жертвую в пользу бастующих товарищей мою посильную лепту 1 р. 20 к.»...

Рабочая «Правда» не пользовалась благосклонностью властей: номера ее подвергались конфискации, на газету накладывались штрафы. А первый редактор «Правды» М. Е. Егоров из-за неуплаты штрафа был летом 1912 года заключен под стражу и помещен в кутузку Нарвской части.

«Нам передают, что арестованных в той части около 100 чел.

Спать там абсолютно негде... Кушанье отвратительное... все пропитано грязью и вонью... Обращение со всеми грубое.

В таких условиях приходится отбывать административный штраф редактору газеты».

Можно по-разному относиться к той «Правде», но роль в российской истории она сыграла заметную. Как подытоживал десять лет спустя Сталин (еще не всевластный хозяин страны), «"Правда" 1912-го года – это закладка фундамента для победы большевизма в 1917 году».

Знал ли тогдашний владелец дома № 37 мясоторговец Федор Парфенов (брат уже знакомого нам Дмитрия Лаврентьевича), кого приютил под своей крышей?

С той памятной поры облик дома № 37 изменился не сильно. Но правдинская квартира была перепланирована, и теперь это квартира № 34. Историческое место!

ДОМ № 39

ГНУСНАЯ ПРОЦЕССИЯ

Весной 1881 года на месте нынешнего дома № 39 по улице Марата стояло небольшое деревянное здание, возведенное в первой половине XIX века. В первом его этаже жил вместе с родителями Петр Петрович Гнедич, в ту пору студент, а потом популярный писатель, драматург и театральный деятель.

Среди современных ему литераторов Гнедич был одним из самых плодовитых. В этом плане с ним могли сравниться немногие – и это ведь при том, что Гнедич мог и не писать вообще, финансовое положение позволяло жить в свое удовольствие. Вот что говорил о Гнедиче симпатизировавший ему Чехов: