Улица Светлячков

Иногда в ушах ее звучит музыка. Их музыка. «Прощай, дорога из желтого кирпича», «Меркантильная девушка», «Богемская рапсодия», «Пурпурный дождь». А вчера во время похода по магазинам запись отвратительного качества из тех, что проигрывают обычно в торговых залах, с песней «У тебя есть подруга», так растревожила ее, что она разрыдалась прямо у прилавка с редиской.

Откинув одеяло, она встала с кровати, стараясь не разбудить спавшего рядом мужчину. Несколько секунд она смотрела на него в темноте. Даже во сне на его лице было тревожное выражение.

Взяв трубку телефона, она вышла из спальни и пошла по коридору к входной двери. Там, глядя сквозь стекло на неутихающую бурю, она собралась с духом и набрала знакомые цифры, еще не зная, что скажет женщине, которая была когда-то ее лучшей подругой, после стольких месяцев молчания. С чего надо начать? «У меня была плохая неделя»? «Моя жизнь разваливается на куски»? Или просто сказать: «Ты мне нужна»?

А телефон в другой части города, за бушующим заливом, звонил и звонил.

Часть первая Семидесятые

Танцующие королевы молодые и наивные, семнадцати лет.[1]

1

Для многих людей в стране тысяча девятьсот семидесятый был годом волнений и перемен, но в доме на Магнолия-Драйв все было чинно и спокойно. Талли Харт, сидя на холодном деревянном полу, строила из деревянных брусочков конструктора домик для куклы, которая лежала рядом, заботливо одетая в крошечные розовые подгузники. Будь Талли у себя в комнате, она давно поставила бы на проигрыватель пластинку группы «Джексон Файв», но здесь, в гостиной, было даже радио.

Бабушка Талли не особенно жаловала музыку. И телевизор. И настольные игры. Чаще всего, как сейчас, бабушка сидела в кресле-качалке у камина и вышивала. Она вышила сотни образцов, по большей части с изречениями из Библии. На Рождество она жертвовала их церкви, и вышивки всегда бойко продавались на благотворительных базарах.

А дедушка… Ну, дедушке оставались только спокойствие и неподвижность. С тех пор как его хватил удар, он не вставал с постели. Иногда дедушка звонил в колокольчик, и это был единственный момент, когда Талли видела, что ее бабушка умеет торопиться. При первом звонке колокольчика она откладывала вышивку.

— О боже! — говорила она и спешила к нему по коридору в своих шлепанцах.

Протянув руку, Талли взяла тролля с желтыми волосами. Что-то бормоча себе под нос, она заставила его потанцевать с куклой по имени Каламити. Танец еще не закончился, когда раздался стук в дверь.

Звук был таким неожиданным, что Талли перестала играть и подняла голову. Кроме как по воскресеньям, когда мистер и миссис Битл заходили за ними, чтобы вместе отправиться в церковь, никто никогда не приходил в их дом.

Бабушка положила вязание в розовый пластиковый пакет, лежавший на полу возле стула, и медленной, шаркающей походкой, которая стала для нее обычной за последние годы, направилась к входной двери. Щелкнул замок, последовала долгая пауза, затем бабушка тихо произнесла:

— О господи!

Голос ее звучал как-то странно. Оглянувшись, Талли увидела женщину с длинными растрепанными волосами и улыбкой, которая словно блуждала по ее лицу. Это была самая красивая женщина из всех, кого видела Талли в своей жизни: молочно-белая кожа, чуть вздернутый нос и высокие скулы, округлый подбородок, влажные карие глаза, ресницы, которые медленно поднимались и опускались.

— Ничего себе приветствие дочери, с которой ты давно не виделась! — Незнакомая леди прошла мимо бабушки и направилась прямо к Талли. Подойдя, она склонилась над ней: — А это и есть моя малышка Таллула Роуз?

«Дочери?» Так это, значит…

— Мама? — благоговейным шепотом произнесла Талли, боясь в это поверить.

— Ты скучала по мне?

— О да! — сказала Талли, стараясь не рассмеяться. Она была так счастлива!

Бабушка закрыла дверь.

— Почему бы тебе не пройти на кухню и не выпить кофе?

— Я сюда не кофе распивать вернулась. Я пришла за дочерью.

— Ты без гроша в кармане, — устало проговорила бабушка.

— И что с того? — раздраженно спросила мама.

— Талли надо…

— Я сама знаю, что надо моей дочери…

Ее мама изо всех сил старалась стоять прямо, но ей не очень-то это удавалось. У нее дрожали колени, и глаза были какими-то странными. Она рассеянно крутила пальцем прядь длинных волос.

Бабушка сделала шаг в ее сторону.

— Растить ребенка — большая ответственность, Дороти. Может быть, если бы ты пожила с нами какое-то время и узнала Талли получше, ты была бы готова… — Бабушка замолчала и нахмурилась. — Да ты пьяна!

Мама захихикала и подмигнула Талли.

Талли подмигнула в ответ. В том, что мама пьяна, она не видела ничего плохого. Ее дедушка много пил, пока не заболел. И даже бабушка выпивала иногда бокал вина.

— Седня мой деньраждения, ма, или ты забыла?

— День рождения? — Талли вскочила на ноги. — Подожди здесь.