Улица Теней, 77

Что-то в девочке — Уинни не мог сказать, что именно, — побуждало его быть храбрым. Причина заключалась не в красоте Айрис, пусть девочка и была красивой. По уровню развития Уинни во многом опережал свой возраст, но оставался слишком юным, чтобы интересоваться девочками. Да и потом, она была для него очень уж старой, тремя годами старше. Отчасти причина заключалась в том, что она жить не могла без книг, как не мог он, и в отличие от большинства людей, которые любили поговорить в своих клубах о книгах, которые прочитали, ни Айрис, ни Уинни о прочитанном не говорили: она просто не могла говорить, он — рассказывал отвратительно, так что даже хорошая книга в его пересказе показалась бы полным отстоем.

Он не сидел за одним столом с Айрис. Слишком нервничал, чтобы оставаться на одном месте, а потому кружил по кухне, смотрел на блюда, выставленные за стеклянными дверцами некоторых шкафчиков, читал надписи, которые миссис Сайкс сделала на декабрьской странице настенного календаря: «Бухгалтер в 2.30, обед с Таней, доктор Эббот, распродажа сыров». Он попытался решить, сложены ли яблоки, груши и бананы в большой вазе на центральной стойке таким образом, чтобы напоминать произведение искусства, или небрежно свалены в нее. Интерес к подобной ерунде выглядел очень странно в такое сложное время, и он даже задался вопросом, а может, он педик или что-то в этом роде. Он сосчитал плитки пола, как будто информация о количестве плиток — глупость, несусветная глупость — в какой-то момент могла иметь ключевое значение для спасения их жизней.

Он также прислушивался к тому, что говорили его мать и миссис Сайкс. Они пытались до кого-то дозвониться с настенного телефонного аппарата на кухне и с мобильников. Несколько раз, еще до того, как, закончив набор номера, они связывались с людьми, которые говорили на иностранных языках, несколько голосов звучали в трубке одновременно, кулдыкали, как стадо индюшек. Однажды мать Айрис связалась с телефонисткой из Сити-Белла, на этот раз с другой, но и эта дама настаивала, что сейчас 1935 год, хотя говорила не так вежливо, как первая. И миссис Сайкс удивленно выронила мобильник, когда полотнище синего света замерцало на стене кухни от края до края.

В некоторых шкафчиках задребезжала посуда. Три или четыре нижние дверцы открылись, оттуда выкатилась часть ящиков. Столовые приборы из нержавеющей стали и металлическая кухонная утварь поднялись из ящиков, будто обрели способность левитировать, и поплыли к стене, залитой синим светом, кастрюли и сковороды со звоном сталкивались друг с другом. Ножи, ложки и вилки кружились в воздухе, словно десяток полтергейстов, тряся ими, протестовали из-за отсутствия подходящей для призраков еды. Точно так же выражали свой протест заключенные в некоторых старых фильмах, поднимая бучу в столовой, когда злой новый директор начинал красть бюджетные деньги и кормить их чуть ли не отбросами.

Синий свет, которым мерцала стена, потух, и звон посуды прекратился, все с грохотом попадало вниз. Но не рассыпалось по всей кухне — отнюдь. Попадало кучками, которые силе тяжести полагалось тут же растащить, но не вышло. Столовые приборы иглами торчали в разные стороны в сложных структурах из сковород и кастрюль, вибрировали, словно камертоны, как будто все эти металлические предметы сильно намагнитились. Но через считаные мгновения магнетизм этот сошел на нет, вибрации прекратились, кучки рассыпались по полу. И как только грохот стих, на кухне воцарилась мертвая, как на кладбище, тишина, нарушаемая только Айрис, которая скулила, как щенок, который потерялся и очень хочет вернуться домой.

Ни одна из мамаш не завопила, не забилась в истерике и не впала в ступор, как это случается с людьми в фильмах, когда происходит что-то необычное. Уинни ими гордился, ему хотелось их поблагодарить. Если бы хоть одна потеряла хладнокровие, он бы тоже запаниковал, и о храбрости, которую ему хотелось проявить в присутствии Айрис, пришлось бы забыть.

Мерцание синего света напомнило Уинни синие круги на экране телевизора и голос, произносивший среди прочего очень тревожащее слово: «Уничтожить».

У него возникло ощущение, что такие же ассоциации возникли и у его матери, потому что она сказала:

— Может, вне «Пендлтона» небезопасно из-за этих ползающих тварей, но оставаться здесь — тоже не выход.

— Нам нужно найти других людей, — предложила миссис Сайкс. — Если нас будет много, появится хоть какая-то гарантия безопасности.

— Гэри Дей в Сингапуре, — вздохнула мать Уинни.

Нижний уровень двухэтажной квартиры мистера Дея находился рядом с их квартирой. Речь шла о гуру программного обеспечения и знаменитом создателе видеоигр. Он бы сразу понял, что происходит и как пройти все уровни, чтобы остаться в живых. Но им не повезло, потому что он находился на другом краю света, когда началась игра.

— Мои соседи уехали проведать внука, — поделилась с ней миссис Сайкс. — А дальняя квартира пустует, выставлена на продажу.