Улицы Севильи

— Что мир вечен и никуда не стремится. Что одна цивилизация может погибнуть, но на смену ей придет другая, и опять люди будут страдать и бороться с трудностями, и так будет всегда. Потому что добро не существует без зла, и только в борьбе люди приближаются к совершенству, и именно эта борьба, в которой проходит жизнь каждого из нас, — прекрасна. Что мир, где есть только добро, — скучная утопия и что это, слава Богу, недостижимо. Что человек, живущий без трудностей, теряет свое лицо и, наоборот, в борьбе растет и приближается к Богу. Что время меняет людей, время лечит и не существует понятий «навсегда» и «никогда», потому что все, даже самые страшные страдания, даже самая сильная ненависть — все это ничто перед лицом времени. Время лечит, время приносит утешение. И еще — не стоит искать встречи с прошлым.

— Кинг Кросс, Фолклендские острова, 1982 год, Моретти. Теперь ты видишь даты, названия, имена. И изображение стало более четким. Неплохо. Ты делаешь успехи. Теперь можешь отдохнуть. А я отправляюсь к пирамидам. У меня еще одна встреча. Отдыхай.

И старик вышел, оставив девочку одну, кликнул своего верблюда и, неторопливо взобравшись ему на спину, тронулся в путь.

Настя осталась наедине с Книгой книг.

Она знала, что Учитель не зря оставил ее, теперь она и сама сможет читать эту книгу. Настя подумала о брате, но так и не решилась узнать о его судьбе. Девочка уже собралась спрятать книгу обратно, в бездонный сундук, как вдруг вспомнила об Олесе. Прошло уже более полугода с момента их встречи! Жива ли она, как сложилась ее судьба? И Настя открыла книгу наугад, на странице 938.

Книга книг. Страница 938

Но на этой странице Настя не увидела Олесю. Она увидела мокрую московскую улицу, завесу моросящего дождя и высокого брюнета в длинном черном плаще, идущего по тротуару с портфелем в руках. И Настя поняла, что это и есть Андрей, Олесин муж, о котором та рассказывала.

Он остановился у входа в стеклянный Торговый центр, огляделся по сторонам, и взгляд его задержался на худенькой миловидной блондинке с тонкими правильными чертами лица, настолько правильными, что, казалось, они были созданы на холсте рукой средневекового художника и принадлежали одной из многочисленных Мадонн, вдохновлявших живописцев того времени. Она тоже была в черном плаще и казалась бы неприметной, если бы не слишком правильное лицо и слишком светлые волосы. Во всем ее облике ощущалась подчеркнутая, обращающая на себя внимание интеллигентность.

— Простите, вы не Галина? — спросил он, подходя к ней.

— Да, я. — Она неожиданно радостно улыбнулась. — А вы Андрей?

— Да. Рад встрече. — Он протянул женщине руку. — Пройдемте, там внутри есть небольшой ресторан, где можем поговорить.

Они прошли в ресторан, заказали по чашечке кофе с круассанами, так как было утро, и немного поговорили о ничего не значащих мелочах.

— Итак, расскажите о себе, — попросил он наконец.

— Ну… — Галина застенчиво улыбнулась. — Не знаю даже, с чего начать. Я живу в Подмосковье, в Раменском. Там и родилась. В Москве окончила педагогический институт. С отличием, по специальности учитель младших классов. Знаю два языка. Потом пять лет проработала в школе. Но там, знаете, какие зарплаты! Невозможно же вечно работать бесплатно! Поэтому теперь я решила попробовать себя в качестве гувернантки. Мне кажется, должно получиться, я очень люблю детей…

— Моей дочери скоро восемь. Она осталась без матери. И она трудный ребенок. Вы раньше не работали… — он замялся, — в таком качестве?

— Нет, не работала, — честно призналась Галина.

— Жаль. Боюсь, я не смогу предложить вам это место, да и теща не позволит. Она требует рекомендаций. Ей очень тяжело после того, как погибла ее дочь, моя жена… — Андрей горестно вздохнул.

— Конечно, я понимаю. Как это случилось?

— Моя жена погибла в автокатастрофе. Прошло семь месяцев, а мне кажется: как будто бы это случилось вчера. Мне все говорят, что жизнь продолжается, а я почему-то не верю. — Он замолчал.

— Я понимаю, — кивнула сочувственно женщина. — Какая она была? Простите, что спрашиваю…

— Необыкновенная. Лучшая женщина в мире. Извините… — Андрей смутился. — Для меня — лучшая. Я говорю все это, чтобы объяснить, почему не могу взять к нам в дом человека без рекомендаций. Мы еще никак не придем в себя после случившегося…

— Нет проблем. — Галина мужественно улыбнулась. — Ну что ж. Вам пора на работу. Спасибо за кофе.

Андрей поднялся следом за ней.

— Простите меня, — почему-то сказал он, когда они вышли на улицу.

— Не стоит извиняться.

Они попрощались, и Андрей пошел прочь, но Галина вдруг догнала его.

— Андрей, — она потянула его за рукав плаща, — я боюсь быть слишком навязчивой, но раз уж гувернантки из меня не вышло… — Она протянула ему листок бумаги с номером своего телефона. — Может быть, вы позвоните мне? Сходим куда-нибудь, можно поужинать вместе… — В ее глазах отражалось волнение, ей нелегко далась эта просьба.

Он замялся, предложение было неожиданным.

— Поужинаем? И что же вы любите? — Он спросил это просто потому, что отказывать дважды было как-то неловко.