Улицы Севильи

Розанна подняла голову к небу. Она нисколько не сожалела о своем поступке. И глядя на тысячи сияющих в черном небе маленьких бриллиантов-звезд, она улыбнулась. Ради всех денег мира она не смогла бы предать память человека, который действительно любил ее, человека, столько значившего в ее жизни. Единственного человека, для которого что-то значила она сама.

— Ну вот я и выиграла, братишка! — сказала она. — Ты ведь слышишь меня? Ты никогда бы не сделал лучшего броска, правда?

Еще несколько минут она ждала, но никто не ответил ей, никто, кроме звездного неба, которое своим молчаливым величием свидетельствовало о том, что никто в истории человечества еще не совершал броска лучше, не совершал броска значительнее, разрушив собственную чудесную мечту и сохранив жизни десяткам, а может, и сотням других людей. Никто не совершал и, возможно, не совершит никогда.

Розанна пересекла палубу и направилась вниз по шаткому трапу. Бог дал ей шанс покончить с прошлым, но она упустила его. Каждый шаг приближал ее к прежним дням, полным невзгод и разочарований, к бедности и лишениям, которые станут ее спутниками до конца дней.

Однако теперь она была счастлива, в душе девушки воцарился покой, ведь если бы только брат видел ее сейчас, он мог бы гордиться своей сестрой!

Розанна улыбнулась и, не в силах совладать со своей радостью, прижала руки к груди. Она сдержала обещание!

Магический камень, навсегда исчезнувший в темной морской пучине, в течение стольких лет приносивший людям лишь горе и страдания, навлекавший проклятье древних богов на каждого своего владельца, — в благодарность за подаренную свободу исполнил ее мечту.

Рожденная морской пеной

Она стояла на берегу сняв туфли, и набежавшая волна уже успела намочить подол ее развевающейся на ветру темно-синей юбки.

Что она здесь делает? Она бы и не смогла точно ответить, как занесло ее на этот остров, который находился так далеко от ее родного дома, от знакомых людей, от ее любимой работы.

Она приехала сюда, следуя настоятельным советам подруги и послушавшись увещеваний родных, потому что так и не сумела оправиться от недавних событий. Недавних? На самом деле прошло уже более полугода, но для нее они все еще были и, возможно, навсегда останутся недавними.

Друзья считали, что дальнее путешествие пойдет ей на пользу и развеет слишком уж затянувшуюся депрессию. Морской воздух, спокойная жизнь, смена обстановки — все это как нельзя лучше залечивает душевные раны, стирая из памяти болезненные воспоминания.

Но у нее самой были другие планы относительно этого острова. Она не думала ни о пользе морского воздуха, ни о развлечениях, ни о новых знакомствах. Она приехала сюда только потому, что остров был очень далеко от ее родины и как нельзя более подходил для осуществления ее намерений.

* * *

Абриль родилась в Аргентине, недалеко от Буэнос-Айреса. Ее родители были состоятельными людьми, которые обожали своих детей и дали им возможность получить блестящее образование и беспечно прожить дни своей юности, безоблачной и ничем не омраченной. Однако ей всегда хотелось добиться чего-то самой. Жизнь представлялась ей чем-то большим, чем просто выйти замуж и растить детей, как мать. Поэтому, окончив университет, она открыла свою юридическую контору, дела в которой благодаря ее руководству пошли настолько успешно, что фирма непрерывно расширялась, и к двадцати пяти годам Абриль уже управляла одной из самых крупных юридических компаний в городе. Работа захватила ее целиком: она была погружена в дела с утра до вечера; смешно сказать, ей даже приходилось оставаться ночевать в офисе, когда она засиживалась допоздна и возвращаться домой не имело смысла. Редкие часы отдыха она посвящала общению с родными и друзьями, а также занятиям теннисом. Абриль обожала теннис.

Глядя на эту стройную невысокую девушку в белой теннисной юбочке, со светлыми волосами, завязанными в хвостик, огромными серыми глазами и курносым носиком, невозможно было поверить, что именно на ней лежит основная часть работы крупной компании, так не соответствовал ее романтически-юный облик привычному имиджу бизнес-леди.

И все-таки именно такой она и была. Она любила работу и считала себя трудоголиком. Ее мысли все время были заняты деловыми проблемами, если только, конечно, она не играла в теннис. Особенно Абриль любила играть в теннис с братом — он играл лучше, и ей всегда было к чему стремиться. Какое счастье она испытывала, когда — кстати, очень редко, — ей удавалось обыграть его! Она была тщеславна, ей нравилось покорять вершину за вершиной: всегда вперед и вверх — без этого жизнь казалась лишенной всякого смысла.