Уловка авторитета

— Зачем?

— Очевидно, затем, чтобы Кривой убрал меня. Я ведь теперь представляю для него некоторую опасность из-за того, что знаю про него все.

Оперативники переглянулись, молчаливо советуясь между собой. Слова Олега Мещерякова вызывали доверие. Кажется, он прав, этот парень. В теперешнем положении Грудов мешал только одному человеку — Кривому. Больше никому. И разговаривал Грудов по телефону перед своей гибелью именно с Кривым. Это установлено. Есть только одно но.

— К сожалению, я вас должен несколько огорчить, — тактично сказал полковник. — Эти записи могут быть признаны только в качестве косвенных доказательств. Ни один суд не признает их в качестве прямых. Эти признания ведь можно было смонтировать. Нам нужны прямые доказательства против Кривого!

— Вот вы их и ищите! — довольно резко ответил Олег и понял, что менты тоже люди. Причем люди самого паскудного свойства. Те, которые не верят никому и ни во что. Он замкнулся и решил больше с ними в полемику не вступать.

— Хорошо! — подвел итог полковник Самохин. — Мы проверим эти показания. Допросим Дарью Остапову, допросим Анатолия Рябова. К сожалению, ни Коврина, ни Грудова мы допросить уже не сможем. Оба на том свете.

— И Коврин тоже? — невольно вырвалось у Олега.

— Да! — вздохнул Самохин, словно сам был расстроен смертью человека, которого даже никогда не видел, — ему вставили перо под ребро, когда он садился в свою машину. Похоже, это убийство тоже на совести Кривого. Так что нам придется искать веские доказательства его вины. Но, во всяком случае, уже сейчас его можно брать.

— Только вот где? — пробормотал Костя.

— Ничего, найдем, — уверил полковник и повернулся к задержанному. — Олег Валентинович, спасибо за работу. Эти показания мы используем по прямому назначению. Но вам придется еще немного посидеть у нас. Пока мы все не проверим и не возьмем Кривого. В целях вашей же безопасности. Вдруг Кривой все же доберется до вас. У нас есть некоторые данные, что так называемые киллеры-"сантехники" работали на Кривого.

— Если возьмем этих «сантехников», Кривому точно не жить! — пробормотал Костя.

— Понимаю, — хмуро пробормотал Олег. — Только вот когда вы его возьмете?

— Постараемся в самое ближайшее время, — пообещал Самохин.

— Прочитайте и распишитесь! — сказал Юра, подсунув Олегу листки с протоколом допроса.

Олег бегло просмотрел их и расписался в конце текста.

Самохин вызвал конвойного, и Олега препроводили в двухместную камеру изолятора. Там торчал какой-то мужик, оказавшийся директором торговой фирмы, которого подставили конкуренты в крупной финансовой махинации. Во всяком случае, он сам это рассказал. Так что двум директорам было о чем побеседовать, и пожаловаться друг другу на жизнь. Но Олег сейчас не хотел особенно распускать язык, он предпочел лечь на нары и просто отдохнуть. Уже хорошо, что здесь не было блатных, и никто ему не мешал.

А полковник вместе со своими орлами перешел в свой кабинет на третьем этаже, чтобы провести там небольшое оперативное совещание. И орлы, прямо скажем, были потрясены оперативной работой подозреваемого. Как он, человек, находящийся в бегах и скрывающийся от милиции, смог добыть такие показания! В то время как им, прожженным оперативником это не удалось! Почему им не удалось выйти на всех этих заговорщиков? Когда они прокололись, из-за чего потеряли всю цепочку, начинающуюся с врача Коврина. Ну почему они не вышли на него, как это сделал Мещеряков, почему?

— Потому что он его элементарно купил! — зло проговорил Костя. — Заплатил хорошие бабки, и тот выложил ему все, как на духу! Нам-то платить нечем!

— Понятно, что нечем, — согласился полковник. — Но мы должны искать другие возможности, как развязывать языки. У нас больше информации и мы действует легально. В этом наше преимущество. — Он вздохнул. — Хотя, оказывается, это преимущество ничего нам не дает.

— Так что теперь с ним делать? — спросил Тарсенко. — Отпускаем?

— Да, он действительно ни в чем не виноват, — высказался Самохин, усаживаясь за свой стол. — Или у вас другое мнение?

— Я ему не верю ни на грош! — прямо сказал Корнюшин. — Не может человек, тесно связанный с Назаром, быть ни в чем не замаранным. Они подделали эти показания, чтобы все свалить на Кривого. И теперь Назар хочет с ним разделаться нашими руками. Мое мнение, убийство Грудова — дело рук Назара.

— Ты тоже так думаешь, Юра? — спросил Самохин.

— Угу, — буркнул Тарасенко. — Этот Мещеряков не такой уж и пострадавший, каким хочет казаться. Вы забыли — он избил нашего сотрудника, который пытался задержать его возле дома секретарши. Почему он сразу не сдался, а попытался скрыться под крылышко своего дружка Назара?