Уловка «Прометея»

Вокруг длинного стола из красного дерева стояло восемь стульев, и перед каждым на столе лежал блок бумаги для записей. У одной из стен стоял диван, обтянутый розовой камчатной тканью; над ним в рамочке висела последняя стратегическая карта военных действий, которой пользовался президент Рузвельт, руководивший из этого кабинета действиями Америки во Второй мировой войне. На ней от руки была подписана дата: 3 апреля 1945 года. Рузвельт умер чуть больше недели спустя. В последующие годы бывший сверхсекретный командный пункт был превращен в складское помещение. И только при нынешней администрации эта комната без окон снова начала активно использоваться. Но даже теперь отзвуки истории придавали заседаниям некую торжественность.

Ричард Ланчестер сидел в конце стола. Он с любопытством оглядел коллег.

– Я до сих пор не знаю сегодняшнюю повестку дня. Послание, которое я получил, было очень настойчивым, но малоинформативным.

Первым отозвался директор АНБ, Джон Корелли.

– Я думал, что в данный момент вы лучше всех нас способны оценить значение произошедшего, – произнес Корелли, встретив спокойный взгляд Ланчестера. – Он вышел на связь.

– Он? Простите? – Ланчестер приподнял бровь. Всю ночь Ричард провел в самолете – возвращался из Брюсселя и перед совещанием едва успел принять душ и побриться. Осунувшееся лицо советника президента красноречивее любых слов свидетельствовало о его напряженном рабочем графике.

Мортон Куллер, один из старших офицеров АНБ, проработавший там уже двадцать лет, переглянулся со своим боссом. Редеющие волосы Куллера были зачесаны назад и закреплены гелем; из-за толстых стекол очков «авиатор» не мигая смотрели синевато-серые глаза.

– Николас Брайсон, сэр. Мы говорим о визите, который он нанес вам в Брюсселе.

– Брайсон, – повторил Ланчестер, сохраняя бесстрастное выражение лица. – Вам известно, кто он такой?

– Конечно, – отозвался Куллер. – Все происходит в точности так, как мы предполагали. Видите ли, все это вполне в его стиле. Он рвется прямиком к вершине. Он пытался шантажировать вас? Угрожал вам?

– Все было совсем не так! – возразил Ланчестер.

– Но вы все же согласились встретиться с ним наедине.

– Любой человек, ведущий общественную деятельность, постепенно обрастает своего рода защитным слоем, преторианской гвардией, состоящей из личных представителей, специалистов по связям с прессой и прочих функционеров. Но Брайсон прорвался через эти преграды. Он привлек мое внимание, упомянув кое о чем, что известно лишь немногим из нас.

– И вы выяснили, чего он от нас хочет?

Ланчестер помолчал.

– Он говорил о Директорате.

– Итак, он показал, что верен им, – дотошно уточнил директор ЦРУ, Джеймс Эксам.

– Напротив. Он говорил о Директорате как о всеобщей угрозе. Складывалось впечатление, что наше нежелание предпринимать какие-либо эффективные меры просто выводит его из себя. Он намекал на некий глобальный обман, на закулисную наднациональную организацию. По большей мере это звучало как бред сумасшедшего. Но все же… – Ланчестер на мгновение умолк.

– Что – все же? – подтолкнул его Эксам.

– Честно говоря, часть того, что он рассказал, звучало осмысленно. Очень осмысленно. Это пугает меня.

– Он – мастер на такие штучки, сэр, – сказал Куллер. – Он великолепно умеет сплетать истории. Гений манипуляции.

– Похоже, вам часто приходилось иметь дело с этим человеком, – резко произнес Ланчестер. – Почему вы не поставили меня в известность?

– Именно это мы и собираемся сделать, сэр, – отозвался Корелли. Он кивнул двоим мужчинам, лица которых были незнакомы участникам совещания. – Разрешите представить: Теренс Мартин и Гордон Волленштейн, члены разведывательной спецгруппы, которую мы создали для работы над этой задачей. Я пригласил их сюда, чтобы они рассказали о текущем положении дел.

Теренс Мартин оказался высоким мужчиной лет тридцати пяти, сдержанным и суховатым. В его речи явственно слышался акцент уроженца штата Мэн, а выправка свидетельствовала, что в прошлом он был военным.

– Николас Брайсон. Сын Джорджа Брайсона, американского офицера, незадолго до смерти получившего звание бригадного генерала. Джордж Брайсон побывал в Северной Корее в составе сорок второго механизированного батальона, позднее служил во Вьетнаме, во время первой фазы боевых действий. Полный вещмешок боевых наград. Блестящие характеристики и отзывы на протяжении всего срока службы. Единственный ребенок Брайсонов, Николас, родился сорок два года назад. Джордж Брайсон регулярно получал новые назначения, в разные точки планеты. Его жена, Нина Брайсон, была талантливой пианисткой и преподавательницей музыки. Тихая, скромная женщина. Всегда следовала за мужем. Маленький Николас в детские годы успел перебывать в добром десятке стран. Был даже такой период, когда за четыре года Брайсоны переезжали восемь раз: Висбаден, Бангкок, Марракеш, Эр-Рияд, Тайбэй, Мадрид, Окинава.