Уловки любви

Его слова подействовали на нее, как удар кулаком в живот. В голосе отца было столько ненависти, что ее снова охватил страх, от которого она уже не могла скрыться.

— Ты больше ни одной ночи не проведешь под моей крышей!

Отец угрожающе двинулся к ней. У Грейс подгибались колени, чтобы не осесть на пол, она схватилась за кожаную обивку стула.

— Отец…

— Нет! — рявкнул он и махнул рукой в воздухе. — Никогда больше не называй меня отцом! Ты мне больше не дочь!

Грейс посмотрела ему в лицо и расправила плечи.

— Вам так сильно были нужны его деньги?

Он обошел вкруг нее, придирчиво осматривая, словно охотник добычу.

— Ты мне солгала. Ты сказала, что как только Энн выйдет замуж, ты примешь предложение Фентингтона.

— Только потому, что вы угрожали отдать ее Фентингтону, если я откажусь за него выйти. Я бы никогда не допустила, чтобы Энн досталась этому чудовищу.

— Значит, ты ждала, пока она выйдет замуж, чтобы сделать мне этот сюрприз.

— Я ждала, пока Энн будет в безопасности. Чтобы он не смог достать ее. И вы — тоже.

— Как ты посмела?! — прошипел он и замахнулся, чтобы снова дать ей пощечину. Но Грейс успела быстро увернуться, чтобы на нее не обрушилась вся сила его удара. Отец заходил взад-вперед по комнате, громко рыча, словно сумасшедший. — Ты знаешь, что ты натворила?

— Ничего, кроме того, что отказалась выйти за мужчину, которого вся Англия знает как морального урода. Если бы вы знали, какой он на самом деле, вы бы не заставляли меня выходить за него замуж.

Ее отец расхохотался.

— Ты думаешь, я не знал? Думаешь, я не знаю уже много лет, какие слухи о нем ходят?

Грейс так опешила, что потеряла дар речи.

— Ты знаешь, сколько он за тебя предложил? Ты знаешь, каким бы я стал богатым? И одновременно избавился бы от тебя.

Пошатываясь, как будто уже пьян, ее отец подошел к маленькому столику, налил себе в стакан виски из хрустального графина и выпил. Потом повернулся к Грейс с мрачным, гневным видом.

— Убирайся! В этом доме больше нет места для тебя! — Он снова наполнил стакан и сделал еще один долгий глоток, на этот раз его движения были более уверенными. — Я собираюсь жениться.

Грейс не верила своим ушам.

— Моей женой будет леди Констанс Шарпли. Ты ее не знаешь. Да и откуда тебе ее знать, если ты все время торчишь в деревне? Но она тебя знает. Она знает тебя по твоей репутации. Все помнят мою старшую дочь, которая провела лондонский сезон, подпирая стены. Ту, чья скучная одежда и острый ум не привлекали мужчин, а отталкивали их. О да, она тебя знает! Знает о твоей педантичности и командирских замашках. И моя новая графиня хочет, чтобы тебя здесь не было. Она хочет жить здесь, в Уоррен-Эбби, и быть хозяйкой в своем собственном доме.

Грейс не смогла скрыть потрясение.

— А чему ты удивляешься, Грейс? Ты думала, я буду до конца жизни довольствоваться твоим обществом в качестве компаньонки? Что я позволю моей дочери, старой деве, спрятаться в деревне, потому что ее никто не хочет? И захочу, чтобы ты нянчилась со мной, когда я состарюсь? Это придало бы твоему пустому существованию какое-то подобие смысла!

— Нет, отец, я никогда так не думала. Мне не приходило в голову, что я когда-нибудь буду вам нужна. Так же, как вам не нужна ни одна из нас.

— Я хотел сына! Наследника! И я намерен его получить.

Грейс вдруг стало холодно.

— Понятно.

— Тебе понятно? Было бы идеально, если бы ты вышла за Фентингтона. Он бы избавил меня от тебя, и в обмен я получил бы солидный куш. Я был так уверен, что ты девственница! Я не мог даже представить, что это не так, ведь к тебе никто не проявлял интереса.

Он резко повернулся к ней лицом.

— Скажи, Грейс, кому ты отдалась? Одному из конюхов? Уж конечно, ни один мужчина знатного происхождения тебя не захочет, даже если ты будешь свободно раздавать свои милости.

У Грейс ослабли колени.

— Нет. Конечно, ни один мужчина знатного происхождения меня не захочет.

— И советую тебе молиться, чтобы он тебя не обрюхатил. Если ты думаешь, что можешь вернуться сюда и навязать мне своего ублюдка, чтобы я его содержал, то ты сильно заблуждаешься. А теперь убирайся, пока мне не пришлось тебя вышвыривать!

Грейс расправила плечи и высоко подняла голову.

— Не волнуйтесь, милорд, сегодня ночью вы можете спать спокойно, зная, что избавили свой дом от всего, что было вам не нужно и чего вы не желали.

Она повернулась и усилием воли заставила себя двинуться: пересекла комнату, дрожащей рукой взялась за ручку двери, открыла ее, вышла из кабинета и, не оглядываясь, закрыла дверь за собой.

В коридоре ждал дворецкий.

— Джордж, распорядитесь подать к парадному входу повозку.

— Сейчас, миледи?

— Да, сейчас.

— Слушаюсь.

Грейс поднялась по лестнице в свою комнату. Она не позволяла себе плакать, и ни единая слезинка не выкатилась из ее глаз. Она сознавала, что когда лишится невинности, ее жизнь необратимо изменится, и еще тогда решила принять последствия, несмотря ни на что.

— Эстер, позаботься, чтобы сюда принесли сундуки, потом возвращайся, поможешь мне упаковать вещи.