Уловки любви

Она снова заставила себя посмотреть на мужчину, стоящего рядом с отцом. На барона. На человека, который хотел заполучить Энн для себя. Так же, как до этого — Мэри, старшую сестру Энн. И Сару — старшую сестру Мэри. Внешне Фентингтон производил впечатление респектабельного члена общества и благородного дворянина, но Грейс и ее сестры знали, что это не так. Этот человек был по сути своей глубоко порочным. И Грейс ни перед чем бы не остановилась, чтобы уберечь от него своих сестер.

Каролина наклонилась к ней поближе.

— Когда Энн сказала «согласна», мы все испытали такое облегчение, что я почти слышала наш общий вздох. Мне пришлось схватиться за край скамьи, чтобы не вскочить и не закричать от радости.

— Я знаю, со мной было то же самое.

— Грейс, как тебе удалось это сделать? Как ты не дала Энн попасть в его лапы?

— Это было не очень трудно, — солгала Грейс. — У меня был долгий разговор с отцом, и в конце концов он внял моим доводам.

— Почему-то мне в это не верится, — скептически заметила Каролина.

Грейс слышала в ее словах нескрываемую неприязнь к отцу. С такой же неприязнью о нем говорили и все остальные сестры.

— Что тебе пришлось ему пообещать, чтобы не дать ей попасть в руки этому развратнику? — спросила Каролина.

Грейс огляделась, убеждаясь, что их никто не может подслушать.

— Я просто сказала отцу, что по финансовым соображениям Энни гораздо выгоднее выйти за Уэксли, хоть у него и нет титула, чем за барона Фентингтона.

Каролина издала невеселый смешок.

— Кто бы мог подумать, что вопрос, кому отдать Энн в жены, отец решит по весу монет, предложенных за ее руку. Боже упаси, чтобы, принимая решения, от которых зависит будущее его дочерей, отец думал бы об их счастье и благополучии, а не потакал собственной жадности.

— Каролина, ты к нему несправедлива.

— Грейс, как ты можешь такое говорить? После всего, что он с тобой сделал.

— Он не сделал ничего, что бы я сама не позволила ему сделать. Заботиться о вас шестерых — мой собственный выбор, и я ни секунды об этом не жалею.

— Только потому, что ты дала маме обещание.

— Прекрати говорить так, будто я какая-то мученица и пожертвовала своей жизнью.

— Но ты действительно пожертвовала.

— Ничего подобного. Я была рада, что у меня появилось место, куда можно пойти, после того как я пережила два неудачных сезона, когда мне никто не сделал предложение. Мне гораздо приятнее заботиться о моих сестрах, чем подпирать стены на балах, потому что на меня никто второй раз и не посмотрит, это просто унизительно.

— Грейс, дело не в тебе. Это отец постарался, чтобы ты не нашла себе жениха, я знаю. Хотя не представляю, что бы мы все делали, если бы ты вышла замуж и ушла от нас. Если бы мужей нам выбирал отец, это была бы катастрофа, ты спасла нас всех.

— Я просто помогла ему понять, что позволить каждой дочери послушать свое сердце — в его высших интересах.

— Нет, не так. Для того чтобы отец согласился выдать меня за Томаса, ты уговорила отца Томаса отдать ту полоску земли, что лежит к востоку от поместья отца. Джози ты выменяла у отца на призовую скаковую лошадь, которая принадлежала ее будущему тестю. И ты сторговалась с графом Морнингуэем, чтобы он отдал отцу деньги, которые Фрэнсин должна была получить в день свадьбы. А ты…

— Достаточно, Линни.

— Грейс, посмотри правде в глаза. Отец бы охотно продал каждую из нас в рабство, если бы ему предложили хорошую цену. Но я думала, что Энни мы потеряем и он отдаст ее барону. Не знаю, как бы я смогла пережить, если бы отец заставил ее выйти за него.

— Тебе не стоило беспокоиться, — сказала Грейс. Но все же и ей еще приходилось мысленно повторять себе, что Энни теперь в безопасности и недосягаема для барона. — Я бы никогда не позволила ему ее заполучить. Никогда.

— Ах, Грейс, я не представляю, как мама могла так долго жить с отцом. Семеро детей меньше чем за десять лет. И все потому, что ему очень хотелось иметь наследника. Может быть, поэтому он так плохо к нам относится, как ты думаешь? Потому что ни одна из нас — не сын, которого ему так отчаянно хотелось иметь.

— Возможно, Линни. Каждый мужчина, имеющий земли и титул, хочет иметь сына, к которому все это перейдет. И наш отец такой же.

— Да, но не каждый готов ради этого убить свою жену. Я знаю, даже если бы у Томаса не было уже двух сыновей, он бы не заставил меня вынашивать еще одного ребенка, если бы думал, что это может меня убить.

Грейс всмотрелась в бледноватое лицо сестры.

— Тебя еще мучает тошнота по утрам?

— Уже не так сильно, как раньше.

— Хочу тебе сказать, из-за тебя я едва не лишилась этой красивой бордовой ленты, которую купила специально к этому платью.

— Это еще почему?

— Мы с Энни поспорили, выдержишь ли ты до конца свадебной церемонии или уйдешь, потому что плохо себя почувствуешь.

Каролина подняла изящные брови.

— И на какой вариант ставила ты?

— Конечно, на то, что ты уйдешь до конца церемонии.

— Что-о?

Грейс рассмеялась.

— Линни, чему ты удивляешься? Я же знаю, что ты переносишь первые месяцы беременности хуже, чем твои сестры.