Ultima Forsan (СИ)

Мы пробежали по крыше до ближайшего к башне края. Там вор остановился и начал тщательно готовиться к выстрелу. Он проверил, хорошо ли выходят из пазов шипы на наконечнике стрелы, подтянул узлы на верёвке, привязанной к ней, тщательно отмерил длину, несколько раз прикинув на глаз расстояние до башни. Наложив стрелу на тетиву, он долго целился, а после быстро оттянул правую руку до самого уха и разжал пальцы. Я проследил за полётом стрелы, врезавшейся в деревянную балку часовой башни. Вор потянул верёвку на себя, навалившись на неё всем весом, но стрела выдержала.

Тут из люка показалась крысиная голова в шлеме. Увидев нас, тварь издала протяжный вопль, дав остальным знать, где мы. Я выстрелил, но было поздно — крысолюд подал сигнал, а значит, скоро сюда примчится весь патруль. И, скорее всего, не только он.

— Держи, — вор сунул мне в руку какой-то круглый предмет. — Знаешь, как пользоваться этой штукой?

Я глянул на пару дисков, скреплённых между собой на расстоянии в два пальца. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, как ими пользоваться.

— Вполне, — кивнул я. — Давай, ты снова первый.

Вор спорить не стал. Разбежавшись, он прыгнул к верёвке, зацепившись за неё, и заскользил. Вместо устройства с парой дисков вор использовал свою дубинку на короткой рукоятке, выщелкнув из била её кривой шип.

Наше здание находилось на холме и было достаточно высоким, чтобы закрепить верёвку под нужным углом. Вор буквально пролетел разделявшие наш дом и часовую башню метры, ловко нырнув в окно прямо под балкой.

Пока он летел, я перезарядил пистолет и сунул его за пояс. Когда же направился к верёвке, из люка выбрался новый крысолюд. А за ним уже спешили ещё несколько. Тварь заорала и бросилась ко мне, вскинув алебарду для удара. Я боя не принял и прыгнул на верёвку, крепко вцепившись в короткие рукоятки, торчавшие из обоих дисков. Устройство издало механическое жужжание, и я заскользил по верёвке куда быстрее, чем должен был.

И всё равно чёртов крысолюд добрался до края крыши раньше, чем я — до часовой башни. Я краем глаза заметил, как блеснул лунный свет на широком лезвии его алебарды, когда он одним ударом перерезал верёвку, отправляя меня в короткий полёт.

Я отпустил устройство, крепко вцепившись в верёвку. Пролетел я всего ничего, метра два или три, вряд ли больше, однако полёт этот показался мне бесконечным. Ноги болтались на высоте над каким-то совсем ветхим зданием, приземлись я на его крышу — пробил бы насквозь, переломав все кости. Я с трудом оторвал взгляд от него и посмотрел вперёд. Мне чуть дурно не стало от увиденного — на меня летела стена часовой башни. Я разглядел каждую щербинку на каждом камне стены, пока она стремительно приближалась ко мне.

Внутренне сжавшись, я приготовился к удару, который точно выбьет из меня весь дух. Однако его не последовало, точнее, удар был, но не столь сокрушительный, как мне представлялось. Я ударился об окно, забитое досками, разнеся их в труху, и влетел в часовую башню. Прокатившись по лестнице, пересчитал рёбрами ступеньки всего пролёта и остановился, ударившись спиной о стену.

Не знаю, как я мог не заметить спасшего мне жизнь окна, за мгновение до удара мне казалось, что лечу прямиком в камни стены.

Я не спешил подниматься, прислушиваясь к ощущениям — вдруг что сломано? Но боли не было, и я хотел было уже встать, как услышал на лестнице внизу тяжёлые шаги. Ступали как будто босыми ногами, шлёпая по каменным ступенькам. Я поспешил отползти в угол, вытащив из ножен трофейный гросмессер. В тесноте лестничного пролёта от палаша толку будет не слишком много.

Я глянул наверх, прикидывая, успею ли пробежать этот пролёт, чтобы скрыться за поворотом лестницы. Зря. Надо было без лишних раздумий бежать. Пока я судил да рядил, в пролёте показалась высокая фигура. Здоровяк с мощным костяком и плывущими мускулами евнуха медленно шагал по ступенькам. Одет он был в выцветшие шаровары с широким поясом. В правой руке он сжимал рукоять ятагана, а левой держал за волосы собственную голову. А может, не свою, а ещё чью-нибудь, однако на плечах у него головы не было — шея обрывалась чистым хирургическим срезом. Здоровяк поводил головой из стороны в сторону, как будто та желала осмотреться получше.

— Kim? — произнесла голова. — Kim ziyarete geldi?[29]

Прежде, чем взгляд её мёртвых глаз остановился на мне, я ударил гросмессером по запястью левой руки безголового здоровяка, отрубив кисть начисто. Голова заорала и, изрыгая непристойности на турецком, запрыгала по ступенькам вниз. Тело здоровяка неуклюже топталось на месте, а после затопало по лестнице, догоняя голову.

Я же поспешил наверх, чтобы как можно скорее найти вора.