Ultima Forsan (СИ)

Патруль бездушных перехватил нас всего в получасе ходьбы от заставы. Ходьбы нормальным шагом, потому что плелись, едва передвигая ноги. Усталость навалилась нам на плечи, клоня к земле. На ноги как будто по чугунной гире подвесили. Но продолжали шагать в направлении заставы.

Всадники в лёгких доспехах и чёрных плащах с крестами святого Иоанна скакали лёгкой рысью, явно патрулируя окрестности. Они тут же обратили на нас внимание, и уже через минуту после их появления мы были окружены.

Говорить, конечно же, пришлось мне. Я предъявил их командиру часть бумаг, полученных от священника в Пьяченце, и сказал, что у нас срочное и не терпящее никаких отлагательств дело к командиру заставы. Так в плотном кольце всадников нас и доставили. Никто, конечно же, коня своего уступать не спешил, но хотя бы за стремя разрешили держаться всю дорогу. Наверное, только благодаря этому мы и сумели проделать весь оставшийся путь до заставы.

Окружённая высоким частоколом из крепких брёвен с каменной главной башней и десятком деревянных построек внутри него застава представляла собой весьма внушительное зрелище. Как, собственно, и все подобные ей. Особенно внушали уважение пять пушек, установленных у бойниц. Здесь мы, наконец, могли почувствовать себя в безопасности.

Нам не стали чинить дополнительных допросов. Консерватор заставы проводил нас в небольшую казарму, скорее всего, предназначенную для гонцов, где мы нашли всё необходимое для отдыха. Кровати, чистые одеяла и даже довольно толстые матрацы. После сомнительного отдыха на каменном полу собора Сан-Антонио и безумной гонки по катакомбам, это для всех нас были просто райские условия.

Кое-как сложив одежду рядом с кроватью, я растянулся на матраце, завернулся в одеяло и уснул, кажется, прежде чем понял, что засыпаю.

Проснулся я от голода. Впервые с того момента, как мы отправились в катакомбы, у меня появилась возможность нормально поесть. Я поднялся с кровати, быстро оделся и вышел из уже опустевшей казармы. Вор с тевтоном проснулись раньше меня и, наверное, тоже отправились на поиски еды.

На выходе из казармы меня перехватил тощий парнишка в чёрной рясе.

- Я младший консерватор заставы, - представился он, изо всех сил стараясь соответствовать званию, - и должен проводить вас в трапезную.

- Я как раз собирался туда, - кивнул я.

Идти было недалеко, но я бы ни за что не отличил трапезную от иных построек заставы. Она сейчас опустела – большая часть рыцарей и солдат отправились к Пьяченце, оставив здесь лишь самый минимальный гарнизон. Скучали у пушек артиллеристы да мерили шагами площадки на вышках солдаты с мушкетами на плечах. Перед воротами дежурил усиленный караул, а сами ворота для надёжности были перекрыты рогаткой, которой вчера не было.

В трапезной вор с тевтоном уже вовсю набивали животы. Напротив них за длинным столом сидел знакомый уже человек – консерватор заставы. Он отправил парнишку, что привёл меня на кухню за ещё одной тарелкой и прибором, и, не дожидаясь пока я примусь за еду, завёл разговор.

- Ваши товарищи говорят, что среди бумаг, которые вы носите с собой, имеется ещё одна, - сказал он. – Та, в которой говорится о вознаграждении для вас.

- Есть у меня такая бумага, - кивнул я, вынимая из планшета последний из вручённых мне священником документов. – Здесь подписи синдика Пьяченцы и членов городского совета, а также подпись и печать епископа. Надеюсь, вы не сомневаетесь в их подлинности.

Консерватор принял у меня документ, внимательно изучив его.

- Здесь не проставлена цифра, - сказал он, констатируя вполне очевидный факт.

- Именно, - кивнул я. – Сколько денег имеется на заставе?

- Я понимаю, что город возместит нам все убытки на ваше вознаграждение, однако, всё равно, всех денег отдать не могу.

- Будет довольно и двух третей, - сказал я. – И прибавьте к этому ещё стоимость снаряжения и провианта для меня и моих товарищей.

- Мне ещё лошадь нужна будет, - оторвавшись от тарелки, бросил тевтон.

- А тебе? – уточнил я у вора, но тот лишь помотал головой в ответ.

- И одной лошади, - сказал я консерватору. – Сразу скажу, что мне денег не надо, достаточно будет только снаряжения.

- Мне – тоже, - добавил вор, запивая кашу парой глотков светлого пива. – Золото с собой в дорогу тащить смысла нет.

- Это что же, - удивился тевтон, даже о еде позабыв, - всё мне достанется?

- Выходит, что так, - кивнул я.

Опешивший от буквально с неба свалившегося на него богатства, тевтон зачем-то уставился в свою тарелку, как будто там мог найти ответы на все вопросы.

- Откуда такая щедрость? – поднял он на меня взгляд.

- Я уже на службе, - отмахнулся я. – И как верно сказал вор, в дороге от золота проку нет. Особенно там, куда я собираюсь.

- Значит, наши пути расходятся? – зачем-то уточнил тевтон.

- Именно, - кивнул я. – Дальше я предпочёл бы продолжить дорогу один, а тебе лучше переждать тревогу вокруг Пьяченцы и возвращаться на юг. В более спокойные места.

- Кстати, насчёт Пьяченцы, - сказал консерватор заставы. – Расскажите, как можно подробней, что произошло в городе, и с чем вам пришлось столкнуться в катакомбах.