Ультиматум Борна

– Это было нетрудно. Я была тогда моложе и, что важнее, выглядела молодо. – Морщины на лице Лавье углубились после короткой задумчивой улыбки. – Моя сестра говорила, что это благодаря средиземноморскому климату... Ну и пластические операции весьма распространены в высшем свете. Жаки якобы отправилась в Швейцарию, чтобы подтянуть лицо... а в Париж через восемь недель вернулась я.

– Как вы могли? Зная обо всем, как вы могли?!

– Сначала я не знала всего, а потом это уже не имело значения. У меня был минимальный выбор, о котором я уже упоминала: жить или умереть.

– Вам никогда не приходило в голову пойти в полицию или Сюрте?

– Чтобы сообщить о Карлосе? – Женщина посмотрела на Борна так, словно хотела упрекнуть, как ребенка, за глупую выходку. – Как говорят англичане в Кап-Феррат: вы шутите.

– И вы так беспечно стали заниматься этой игрой со смертью?

– Не понимая этого. Меня постепенно вводили в курс дела, образовывали, так сказать... Вначале мне сказали, что случилась трагедия на море, во время которой Жаклин со своим очередным любовником погибла. Мне обещали хорошо заплатить, если я заменю ее. «Классики» были даже больше чем просто крупный модный салон...

– Конечно, – перебил ее Джейсон. – Они служили почтовым ящиком для передачи важных военных и разведывательных секретов Франции Шакалу. Их поставляла его подруга – жена прославленного генерала.

– Я не понимала этого еще долгое время после того, как генерал убил ее. По-моему, его звали Вийер.

– Да. – Джейсон посмотрел через дорожку на все еще темную воду пруда, по которому плыли белые лилии. Образы прошлого мелькали перед ним. – Именно я нашел его, вернее их. Вийер сидел на стуле с револьвером в руке, а его жена – обнаженная, вся в крови – лежала на кровати. Он собирался застрелиться. Он считал, что это подходящая казнь для предателя. Он слепо любил жену и предал Францию, дороже которой для него ничего не было... Я убедил его в возможности иного решения. И это почти сработало тогда, тринадцать лет назад. В странном доме на Семьдесят первой улице в Нью-Йорке...

– Мне неизвестно, что произошло в Нью-Йорке, но я знаю, что генерал Вийер распорядился, чтобы после его смерти все, что произошло в Париже, стало достоянием общественности. Когда он скончался и правда стала известна, болтали, что Карлос чуть с ума не сошел от ярости и убил несколько высокопоставленных военных только потому, что они были генералами...

– Это уже история, – резко прервал ее Борн. – А вот что сейчас, тринадцать лет спустя... Что происходит сейчас?!

– Не знаю, мсье. У меня нет выбора... Если не вы – так он... Кто-нибудь из вас убьет меня.

– Может, и нет. Помогите мне добраться до него, и вы станете свободны... Вернетесь на Средиземное море и будете жить спокойно. Вам даже не надо исчезать: просто вернетесь, куда там вам надо, после стольких-то лет прибыльной работы в Париже.

– Исчезать? – переспросила Лавье, внимательно изучая суровое лицо своего пленителя. – Попросту говоря, самоустраниться?

– Лишнее... Карлос не сможет до вас добраться – он будет мертв.

– Да, это я понимаю. Но меня интересует это «возвращение», а также «прибыльная работа». Прибыль поступит от вас?

– Да.

– Ясно... И Сантосу вы это предложили? Разжиться деньгами и исчезнуть?

Ее слова словно пощечина больно ударили Джейсона. Он взглянул на свою пленницу и сказал:

– Значит, все-таки Сантос... Бульвар Лефевр был ловушкой. А ведь как он был убедителен.

– Он мертв... А «Сердце солдата» закрыто.

– Что? – Борн ошеломленно уставился на Лавье. – Так вот как его наградили за то, что он загнал меня в угол?

– Нет! Он получил свое за то, что предал Карлоса.

– Не понимаю.

– У монсеньера повсюду глаза и уши. Думаю, вас это не должно удивлять. Сантос вдруг отправил на склад одного торговца – основного поставщика продуктов для его заведения – несколько тяжелых ящиков... Потом забыл полить и прополоть свой любимый садик – это был целый ритуал, повторявшийся, как восход солнца. На склад торговца отправился один человечек, он открыл ящики...

– А там книги, – продолжил Джейсон.

– Размещенные на хранение до дальнейших указаний, – дополнила Доминик Лавье. – Сантос собирался исчезнуть быстро и тихо.

– И Карлос понял, что «Москва» не сообщала этого телефонного номера.

– Простите?

– Ничего... Каким он был, этот Сантос?

– Я его не знала и даже никогда не видела. Кое-что я, правда, слышала...

– Для того, чтобы выслушать все, у меня нет времени. Итак, что вы знаете?

– По всей видимости, этот огромный человек...

– Мне это известно, – нетерпеливо перебил Джейсон. – А судя по книгам, он был начитан и, вероятно, хорошо образован. Откуда появился Сантос и почему он работал на Шакала?

– Говорят, он кубинец, во время революции был в войсках Фиделя, учился на юридическом факультете и занимался атлетизмом. Потом, как это всегда бывает во время революций, внутренняя распря омрачила радость победы... По крайней мере, так говорят мои старые соратники по баррикадам первого мая[105].

– Объясните, пожалуйста.