Ультиматум губернатору Петербурга

— Согласен… деться-то ему некуда. Слушай, Борис, это Ванька или нет? Как думаешь?

Человек уже прошел почти половину расстояния до землянки.

— Я и сам не понял, — ответил Климов. — Он или нет, но брать надо. Давай, Саша, удачи тебе… И поосторожнее.

Реутов повернул голову налево и нашел глазами Авдеева, указал правой рукой в сторону леса. «Понял», — кивнул головой Виктор.

Человек подошел к входу в нору. Он уже взялся свободной рукой за брезентовый полог. В этот-то момент и раздался громкий, сухой треск — Авдеев неосторожно наступил на сук. Человек у землянки тотчас распластался на земле под прикрытием двух гранитных валунов. Между камней высунулся ствол карабина.

Реутов тихонько выругался и громко закричал:

— Ванька, ты окружен! Бросай винтаря, Ваня.

И сразу же ударил выстрел. Пуля отколола длинную щепку сантиметрах в двадцати от головы капитана. Неплохо для разминки, подумал Сашка. Он посмотрел на обнажившуюся белую, плотную древесину сосны. Неплохо. Хорошая у мужика реакция и решительности ему не занимать.

Практически не целясь, капитан вскинул АК и выстрелил дважды. Он вкатил одну пулю в левый валун, другую в правый. Взметнулись на поверхности камня белые фонтанчики каменной крошки и пыли, с визгом разошлись рикошета. Заполошно закричали над озером чайки.

— Вот так, — шепнул Реутов. — Мы, Ваня, тоже кое-что умеем.

Он знал, что человек, спрятавшийся за естественным бруствером, чувствует сейчас себя не очень уютно. Кто бы там он не был, а сознавать серьезность своего положения должен.

— Колесник, — снова крикнул Сашка, — ты окружен! Бросай винтовку и выходи с поднятыми руками!

Несколько секунд тишину нарушали только крики чаек над водой. Из разрыва в облаках внезапно выглянуло солнце. Сдержанные северные краски стали яркими, живыми. Озеро заиграло сотнями ослепительных бликов. Заблестели стреляные гильзы от Калашникова, полыхала красным рябина.

— Эй, ты, — послышалось из-за валунов, — вали отсюда на хер! Ты меня путаешь с кем-то… Я не Ванька, понял?

— Спутал — извинюсь! — выкрикнул капитан. — А сейчас выходи! Останешься живым!

— Вали на хер, я сказал! — отозвался неизвестный. — Патронов у меня хватит… понял?

Реутов не ответил. Скорее всего, думал он, там действительно прячется не беглый прапорщик, а кто-то другой. Но брать и устанавливать личность все равно нужно. Уж больно этот парнишка шустер и очень легко пускает в ход оружие. Да надо брать. И обязательно живым. Солнце спряталось так же внезапно как и появилось, пота рябина и потемнело озеро. Только чайки все носились над водой и орали.

Запиликала радиостанция в боковом кармане. Не отрывая глаз от прицела, Реутов вытащил портативную коробку «Моторолы».

— Как ты, Саша? — спросил Климов. Голос звучал напряженно.

— Нормально, Борис Васильевич, — отозвался капитан. — Я думаю — это не Колесник. Уж больно он прыткий для складского служаки.

— Я тоже так думаю. Но брать надо…

— Нет вопроса. Возьмем, — сказал Сашка. — Я думаю так: мы сейчас с нашей стороны начнем вести беспокоящий огонь. А вы втроем подойдете к его норе сзади. Высунуться мы ему не дадим. Как?

— Пожалуй, самое то, — помолчав, ответил майор. Реутов знал, что пауза отнюдь не свидетельствует о нерешительности Климова, просто майор не был склонен принимать скоропалительные решения. — Пожалуй… Только лучше стрельбы поменьше. Попробуй отвлечь его разговором. А огонь откроешь только тогда, когда мы появимся на взгорке, у него за спиной. Понял?

— Понял. Веду переговоры. При вашем приближении к объекту на два-три метра открываю кратковременный шквальный огонь.

— Ладушки. Начало через минуту.

— Борис, — позвал Реутов начальника.

— Да? — откликнулась радиостанция голосом Климова.

— Поосторожнее. Хочешь, поменяемся ролями?

— Ерунда, Саша, возьмем. Вы только сгоряча нас не зацепите.

— Постараемся… Удачи.

— Удачи.

Климов отключился. Реутов убрал «Моторолу» в карман, застегнул клапан. Ни на секунду не отрывая глаз от входа в землянку, негромким свистом он подозвал своих коллег и растолковал ситуацию. «Втроем, мужики, — сказал он, — короткими очередями. Плотно. По валунам, вокруг входа в землянку. По сигналу Бориса одновременно прекращаем огонь».

Офицеры заняли прежние позиции. Три автомата Калашникова сосредоточились на входе в нору. С противоположной стороны к землянке двинулись короткими перебежками трое мужчин в камуфляже. Шансов у стрелка за гранитным бруствером не было никаких. Возможно, он и сам это уже осознал.

— Эй, — крикнул Реутов. — Ты живой? За валунами было тихо.

— Эй, снайпер, — снова подал голос капитан. — Ты в капкане! Самое лучшее в твоем положении сдаться. Даю тридцать минут.

Про себя Реутов прикинул, что через три минуты все будет кончено. Климов и два оперативника Приозерского УР приближались. Они двигались по камням, по жухлой осенней траве, по ковру из хвои и опавших листьев. Легко, бесшумно и неотвратимо. Жаль, что там, за валунами, все-таки не Колесник. Жаль. Сашке очень хотелось с ним встретиться.