Ультиматум под вуалью

— Могу я полюбопытствовать, как они объяснили применение падаваном Бе-Ловым так называемых Молний Силы? Кстати, и Магистром Пло Куном тоже?

— Можете. Сайфо Диас дал мне такое разъяснение. — «Их может применять любой могущественный Одарённый, обученной данной технике. Видимый поток самой Силы. Цвет — зависит от эмоционального состояния Одарённого. Разумеется, более хладнокровный и опытный Магистр Пло Кун лучше контролировал себя, чем молодой падаван, у которого на глазах едва не была убита наставница. Тонкости использования так называемых Сторон Силы плохо понимаются не Одарёнными.» Резюмирую — с их точки зрения, мы ничего в этом не понимаем, это дело Ордена. Мне вежливо, но по сути, прямо было сказано — Магистр Винду всё, что нужно знать гражданам и властям Республики, изложил во время выступления и последовавшей дискуссии в Сенате и некие подробности он с Йодой добавили мне лично. Орден не считает необходимым детально информировать нас о личности этого падавана и оперативных подробностях ведущихся поисков скрывшихся Тёмных.

Поняв, что Канцлер выговорился, Директор уточнил:

— Что Вы предпримете, господин Канцлер?

— У нас нет законных оснований возражать джедаям. После оформления всех формальностей адвокатами Ордена и Юридической Службой Сената, джедаи явятся к Вам, имея на руках необходимые документы.

Директор немного поразмышлял, но всё же сообщил Канцлеру:

— Должен упомянуть о способности джедаев, о существование который мы ранее знали только на уровне слухов.

Валорум заинтересованно поднял взгляд.

— Наставница Бе-Лова, Риду Тирс, после задержания падавана сразу же провела разговор по комлинку, предположительно, с Храмом. Но по неизвестным причинам аппаратура наблюдения не смогла записать разговор. Смазывались неизвестным способом даже движения её губ, по которым можно идентифицировать содержимое речи… дроид-аналитик рассказал мне, что, предположительно, также некоторые из джедаев владеют способами скрывать свои разговоры от технических средств наблюдения. Более того, некоторые учителя со своими падаванами могут вести «разговор в Силе», который вообще не идентифицируется ничем.

— То есть падаван может спокойно общаться с этой твилекой, находясь в камере?

— Здесь мы вступаем лишь в область догадок, господин Канцлер.

— Зачем вам такая попытка, с помощью технологий, поднять завесу тайн над Силой, Директор? Джедаи владеют многими техниками, которые нам не доступны по определению. Сила помогала держать в единстве Республику 25 тысяч лет. Пусть так будет и дальше.

— Но она же и разрушала её, если вспомнить о Ситских Империях. И бесконечных Тёмных Культах — твёрдо возразил Директор и, решившись, оставил для Канцлера хорошо подготовленную ложь. Обоснование некоторых своих действий на случай неблагоприятного развития ситуации.

— Один из наших засекреченных агентов, имеющий большой опыт работы с Одарёнными, в эти минуты заканчивает, если уже не закончил, беседу с ним. Это крайне полезно Бюро в оперативной работе. Когда у нас ещё будет подобный случай? Джедаи очень неохотно делятся сведениями о Силе. Нам важны любые крохи сведений.

Канцлер поднял бровь и вопросительно-требовательно посмотрел на него, и Директор Бюро торопливо пояснил:

— Это именно беседа. Мы же должны провести дознание по всей форме. Тем более, джедаи сами подтвердили, что ничего особо нового о событиях в Сенате им пока выяснить не удалось. У них свои методы, недоступные нам. У нас — свои. Мы все служим на благо Республики, несмотря на некие неизбежные трения и прочие… рабочие моменты, возникающие иногда при взаимодействии больших структур.

— Хорошо, заканчивайте положенные процедуры и возвращайте его джедаям. Я начинаю думать, что зря пошёл вам навстречу… мы не выяснили ничего нового, но изрядно подпортили отношения с Высшим Советом Ордена. Мы ещё вернемся с вами к этому разговору, когда будет обсуждать итоги вашей работы.

* * *

Этого и следовало ожидать. Канцлер не простит ему очередное пятно на его репутации. Тем более в глазах столь ценимых им джедаев.

Он сознательно пошёл на это. Ещё и маленькая личная месть, вот что дополнительно двигало им. Совмещённая со сладостью обретения на тайном личном счету, запрещённом законодательством для чиновников его ранга, и недоступном регулярным проверкам антикоррупционного комитета Сената, суммы, в три раза превосходящей всё его жалованье за все годы безупречной службы.

В общем то, его служба действительно была безупречной. Пусть он не хватал звёзд с небес, но исполнительность и «маленькая помощь» при подъёме к самой вершине карьеры, и за которую он расплатился лишь сегодня, сделали своё дело.