Ultraviolence

– Как? Что? – растерянно выдает Сэм, и его уже утягивает на пол начавшая отстреливаться охрана. Омари прикладывает ладони к ушам и жмурится. Молится, чтобы все закончилось. Просит высшие силы, чтобы его смерть была быстрой, а то, что он умрет, он точно знает. Теперь это уже сто процентов. Киран убил партнера Сэмуэля, вмешался в заключение контракта и, кажется, сейчас убьет самого Сэма. Киран пошел против правил и, судя по всему, пойдет до конца.

Омари открывает глаза только, когда наступает полная тишина, смотрит туда, где до этого лежал Сэм, и видит, что почти вся его охрана мертва. Сэм ползет к двери, а за ним медленно, меняя обойму в пистолете, идет Каан.

– Ты не имеешь права, – хрипит Сэм. – Ты покусился на Дом! Ты за это ответишь! – альфа продолжает ползти, оставляя за собой кровавый след.

– Нет свидетелей – нет обвинений, – смеется Киран и целится в голову. – Передавай привет своему братцу, – альфа спускает курок.

– Нет, – еле слышно выдыхает Омари и, как завороженный, смотрит на размазанные по полу мозги своего уже бывшего парня.

Киран поворачивается к залу, окидывает его взглядом, замечает омег и улыбается им. Омари думает, что, наверное, так улыбаются приговоренным к смерти. Хотя Каан улыбался вовсе не ему, он даже ни разу в его сторону не смотрел, но парню кажется, что от одной его улыбки липкий страх обволакивает кожу, и его из пор уже не вытравить.

– Раненых добить, всех остальных убить, – приказывает остановившемуся рядом альфе Каан, подтверждая мысли Омари. Закончив с распоряжениями, Каан снова идет в сторону двери. Омари понимает, что все – это конец. Ему не выжить. Он в ужасе следит за тем, как падают на пол омеги, подкошенные пулей, еле сдерживается, чтобы не вывернуть свой желудок прямо на пол, и видит, как к нему, на ходу заряжая пистолет, идет один из телохранителей Каана. Омари собирает все свои последние силы и срывается к выходу, где его сразу перехватывает идущий за боссом охранник и больно бьет ногой под колено, заставляя осесть на пол. Охранник достает пистолет и сразу же целится в лоб.

– Не убивайте меня, пожалуйста, – жалобно скулит Омари и впервые за вечер ловит на себе взгляд Кирана.

– Какая куколка, – Киран подходит к стоящему на коленях парню, цепляет его за подбородок и заставляет подняться на дрожащие ноги.

– Я не скажу никому, обещаю, не скажу, – продолжает тараторить Омари и не в силах удержать равновесие, прислоняется к столу позади. Каан оценивающе скользит взглядом по парню, еле заметно усмехается. Омари от этого взгляда антрацитовых глаз ежится, что есть силы вжимается в стол, пытается сохранить между ними расстояние.

Альфу это только веселит, он становится вплотную, видит, как мечется омега в попытке избежать прикосновения, и продолжает изучать паренька перед собой. Задерживает взгляд на молочно-белых ключицах, проводит языком по своим зубам, словно проверяет свои клыки, поднимает глаза к губам, давит на них большим пальцем, резко притягивает омегу к себе и шумно внюхивается. Омари лихорадит, он подрагивает в руках альфы, пытается удержать остатки стремительно покидающего его сознания и буквально задыхается от обжигающего его легкие запаха альфы. Омари его точно запомнит и узнает из тысячи. Потому что невероятная смесь лимона и сандала заставляет колени омеги сгибаться, а комнату идти ходуном перед глазами. Единственное, что удерживает парня в реальности – это черные глаза, смотрящие прямо в душу, и Омари мысленно за них цепляется, лишь бы не потерять сознание.

– Пожалуйста, я не скажу, – одними губами, смотря глаза в глаза, просит Омари.

– Конечно не скажешь, – скалится Киран, притягивает омегу к себе и впивается в губы. Раскрывает их, врывается языком внутрь, терзает чужой рот. Омари хватается за плечи альфы, как за опору, пытается не соскользнуть на пол. Киран одной рукой зарывается в волосы омеги и сильнее вжимает его в себя, будто он его сожрёт, вот так вот всего и сразу.

В следующую секунду Омари слышит выстрел, эхом разносящийся по комнате. Он даже не думает, что это с ним. Он словно в вакууме, и пусть он чувствует прошивающую боль в области живота, Омари не верит. Не хочет верить. Он отрывается от чужих губ, так подло забравших его последний вздох, с обидой смотрит в черный омут напротив с одним единственным вопросом в этих бездонных карих глазах «за что». Каан на вопрос отвечать не намерен. Омари это понимает, чувствует, как мокнет рубашка, видит огромное красное пятно, расплывающееся на животе и медленно начинает оседать на пол.