Улыбайся! (СИ)

Пустота за грудиной, там гулко и холодно. Не могу привыкнуть, что Феликс не улыбается. Не могу привыкнуть, что он опять лишь мой препод. Он не пускает меня к себе. Только ужин, только бесконечная криминалистика: виды материальных следов, оружиеведение, трасология, почерковедение, габитоскопия, судебно-портретная экспертиза, виды осмотров, тактика допросов… Учи, учи, учи… Вот мои учебники в ноутбуке! Конспектируй! Не хочу, чтобы ты был лохом на семинаре! И я учил, и я не был лохом…

За те три недели бесконечного «ближнего боя» я прикипел. Три недели рядом и два месяца врозь. Сначала — больница. Я в травме, он в терапии. Потом у меня учеба, у него работа. Панченко ушел со службы, инфаркт. Я приходил провожать, получилось так же, как тогда, после прихода никиткиных родителей: бутылка водки на четверых, в этот раз не пил Феликс, сидел на антидепрессантах, нельзя. Из начальства никто не пришел, прислали секретаршу от главного с грамотой и приказом о присвоении очередного звания. Теперь майор! «Служи, служи, дурачок, получишь значок!» — невесело прокомментировал Панченко и хлопнул водярой по инфаркту. Думаю, миокард встрепенулся, перикард откликнулся.

Играть страсть и нежность было теперь ни к чему. И мы не играли. За руки не держались. Казалось бы, радуйся! Ведь ты так нервничал тогда! Не радуюсь! Не улыбаюсь! Всматриваюсь в его глаза бирюзовые, а они сбегают… Не смотрят: ни за ужинами через табуретку, ни в трамвае через проход, ни в аудитории через девятнадцать моих одногруппников, которые шепчутся, которые всё понимают.

Я давно состриг дреды. Выгляжу пристойно и серо, без изюмины, без молодежного шика. Больше экспериментов не будет. Саяпин одобрил. Феликс даже не заметил. Я плакал из-за этого. Азат психовал, ругался по-дагестански, что с ним бывает крайне редко. Потащил меня в кабак пить, дебоширить, с девчонками зажигать. Хрен! А не дебоширство! Блядь! Нас опять в общагу не пускали! Явились в третьем часу! Спать в парке в начале декабря как-то не прикольно! Только мы прилегли — явился этот долбанный заяц, который больше не улыбается! Пинками погнал нас в общагу мимо взволнованной бабы Фаи…

И вот… он уезжает! Навсегда! Я склонил голову!

— Да, я остаюсь…

— Остаешься сегодня у меня… — испуганно добавляет он.

***

— Гера, это было ужасно… Правда!

— Ты врешь…

— И знаешь, давай свою зачетку, поставлю тебе автоматом… Я не смогу на экзамене тебе в глаза смотреть!

— А как же принципы?

— Хрен с ними! Приезжай на каникулы, с мамой познакомлю!

— С мамой?

— И чего ты испугался? Я тебя так люблю…

— Правда? Тогда улыбнись мне?

Улыбайтесь!

Всё равно улыбайтесь…

Комментарий к часть 10