Улыбка

— На самом деле, я никакой не хороший. Все, что я делаю сейчас, это искупление за то, что творил в прошлом. Так что, прости, Рири, но я не супергерой, — ещё одна печальная улыбка, загоняет гвоздь в сердце. — После того как умерла мама, я стал очень озлобленным и замкнутым. Я ненавидел и винил всех вокруг. И конечно делал много глупостей: портил имущество, бил машины, а когда чуть подрос, стал бить людей. Я приносил всем, кто меня окружал, одни неприятности. Осознание пришло, но позже. Лет в восемнадцать я понял, что все, что делаю — грёбаное дерьмо, как и я сам. Оглянулся назад и увидел, что ничуть не лучше тех людей из торгового центра, и даже хуже. Но я не вылез бы из этого сам, кое-кто помог мне. Если бы не Ники, не знаю, кем бы сейчас был.

Ники помог ему? Так вот почему он так много значит для Райли, и поэтому он перешёл с ним в отношения такого рода? Или нет? Ох, хочу спросить об этом, но не думаю, что стоит. Райли и так рассказал мне уже слишком много личного.

— Ты был ребёнком, Райли, не стоит винить себя за это, — пытаюсь подобрать какие-то правильные слова, но я не очень хороша в этом.

— Рири, ты такая забавная, когда усиленно думаешь, — говорит он уже весёлым тоном и накидывает на меня покрывало, перекрывая обзор. — Хватит грустных историй на сегодня, ладно?

Стаскиваю с головы часть прикида Райли и возвращаю его на место.

— Ладно, ладно. Только прикройся, прошу тебя.

— Хорошо, скромняшка, — подшучивает Райли. — Может, посмотрим фильм и закажем пиццу на обед? После водных процедур и душевных разговоров всегда хочется есть.

— Отличная идея, — соглашаюсь я, интенсивно кивая. — У нас с Ди как раз есть специальная подборка фильмов, которая помогает отвлечься от чего угодно, — говорю я, направляясь к телевизору.

— Только не сборник сопливых мелодрам, — скулит Райли у меня за спиной.

Странно, всегда думала, геи любят романтические фильмы. Может, это все стереотипы? В любом случае я ищу совсем не мелодраму.

— Тебе повезло. У нас есть кое-что получше, — бросаю ему коробку, а сама вставляю диск в проигрыватель.

— «Открывать в случае крайней необходимости», — читает Райли и поднимает взгляд на экран, где как раз загорается заголовок «Десять самых кровавых и страшных фильмов за последние десять лет». — Ты серьёзно? — спрашивает он, ошеломленно глядя на меня.

— Посмотрим этот. Мы ещё ни разу не досмотрели его до конца, слишком страшно, — включаю один из фильмов.

— Рири, давай лучше мелодраму, — произносит Райли почти умоляющим тоном.

— Кажется, это будет веселее, чем я думала. Неужели такой большой мальчик боится страшилок? — дразню я детским голоском.

На экране резко выскакивает, какой-то монстр с красными глазами и я начинаю кричать вместе с главной героиней. Райли смеётся и приподнимает край покрывала.

— Можем обняться, если тебе страшно, — теперь его очередь дразнить меня.

Закатываю глаза и отворачиваюсь обратно к экрану, обнимая подушку на тот случай, если будет совсем страшно и захочется спрятать лицо. Это уже хорошо проверенный способ. Хотя, этот здоровый парень рядом может забирать мой страх гораздо лучше.

Глава 8

После обеда мы с Райли досматриваем второй фильм ужасов и доедаем четвёртую пиццу. Ну, как сказать, мы доедаем… Процентов девяносто пять всего съестного, что у нас есть, приговаривает именно он.

Райли быстро втягивается. Его ни разу не смущает тот факт, что на экране бьёт фонтан крови, и кто-то пытается запихнуть свои кишки обратно внутрь, пока он ест. А я вот осиливаю только один кусок и то чувствую, как он стоит поперёк горла. Но в целом смотреть ужасы с Райли не менее весело, чем заниматься боксом. На каждое действие героев у него находится смешной комментарий или предположение о дальнейшем развитие сюжета. Уже не так страшно, но все равно противно.

— Не ходи туда! Не-е-ет! — кричит Райли, размахивая куском пиццы перед собой.

— Райли, это фильм. Она не может слышать тебя, — произношу посмеиваясь.

— Да брось, все так делают, — два укуса и руки Райли свободны от еды.

— Я так не делаю.

— Тогда ты многое теряешь. Это же весело, — ухмыляется он и тянется за ещё одним кусочком.

— Это глупо, — продолжаю настаивать я. Вот спорить с человеком, рот которого наполнен сыром и тестом, действительно, весело.

Райли строит недовольную смешную мордашку, отводя вытянутые губы в сторону.

— Чаще всего, все весёлое кажется глупым тем людям, которые не уверены в себе или слишком заморачиваются на мнении других, — говорит он, прищуривая глаза.

— Снова пытаешься учить меня жизни, мастер Райли? — пытаюсь отшутиться, но внутренние струны уже задеты. Я не думала о своем поведении так…

Нельзя назвать меня неуверенной или особо скромной, скорее немного замкнутой. Ведь даже эти свои черты я скрываю. Хочется выглядеть просто нормальной. Интересно, это вообще возможно? У кого-то получалось быть совершенно нормальным? Нормальным… Что это значит? Гармония во всём или смертная скука? Спокойствие или безжизненность? Если второе, то я предпочитаю оставаться ненормальной.