Улыбка Амура

Зима, предчувствуя скорый конец, совсем разлютовалась. Весь февраль ветер дул, не утихая, − даже при небольшом морозе на улицу носа было не высунуть. Особенным кошмаром для горожан стал гололед. Ветер выметал не успевавший нападать снег, и все улицы города блестели, как отполированные. Ладно бы лед был ровный, − так нет же, сплошные бугры и рытвины, чуть не так ногу поставишь − и растянулся. «Вечерка» каждый день перечисляла, сколько горожан попало в больницу с переломами рук и ног − их количество росло в геометрической прогрессии.

В один из последних февральских дней вдруг резко потеплело − до плюс пяти. Тепло продержалось пару дней, и улицы потекли. Однако толстый слой льда на тротуарах не успел полностью растаять, − и едва намерзшиеся за зиму горожане воспрянули духом, как под утро грянул мороз. Да такой, что все улицы и даже ступеньки у подъездов снова моментально покрылись скользкой-прескользкой коркой льда.

Спешившие к первому уроку подружки, выскочив из подъезда, не успели сделать и пары шагов, как, взмахнув руками, дружно повалились на спину, и так прокатились несколько метров, пока не въехали в куст. Чертыхаясь, они попытались подняться, но не тут-то было. Вышло только на четвереньки: едва они принимали вертикальное положение, как тут же падали. Наконец, цепляясь друг за дружку, они кое-как поднялись, но на большее не решились: было ясно, что малейшее движение приведет к потере равновесия и новым ушибам. Так они стояли, обнявшись, и пытались сообразить, что предпринять, пока из подъезда не вышла дворничиха.

− Тетя Лиза, вы бы хоть возле дома посыпали! − обозлено крикнула Наташка, потирая ушибленную коленку. − Шагу нельзя ступить!

− А что толку? − отозвалась дворничиха. — Я же всю улицу не посыплю. Шли бы вы домой, пока ничего себе не поломали.

Она постояла минуту, раздумывая, потом махнула рукой и скрылась в подъезде.

− Настя, ты, как хочешь, а я сегодня в школу не пойду, − решительно заявила Наташка. − Мне еще жить не надоело. И тебе не советую.

Она встала на четвереньки и медленно поползла к дому. Настя, следуя ее примеру, села на пятую точку и, отталкиваясь руками, тоже заскользила к подъезду.

− Это что за фигурное катание? − Веселый голос заставил Настю поднять голову. Над ней склонился неведомо откуда взявшийся Вадим.

− Вот, − растерянно пробормотала Настя, краснея от смущения, − все время падаем. Бугры такие скользкие! Уже два раза растянулись.

− Не надевайте сапожки на каблуках в гололед. Цепляйтесь-ка за меня!

Поддерживаемые его сильными руками девочки с трудом поднялись.

− А ты сколько раз шлепнулся? − поинтересовалась Наталья.

− А меня гололед не берет! − засмеялся Вадим. − Площадь опоры широкая: сорок пятый растоптанный. Где твой братец?

− В лицее должен быть. А что, его там нет? − забеспокоилась подруга. − Он рано ушел.

− Нет, не появлялся. Вот я и отпросился узнать, куда Никита подевался. Звоню-звоню к вам, − никто трубку не берет.

− Значит, с ним что-то случилось! — Наталья встревожилась не на шутку. − Пойдемте, позвоним в «Скорую», может, он уже в больнице.

Еще на лестничной площадке они услышали, как трезвонят телефоны в их квартирах. Настя кинулась к себе.

− Настенька, ты еще не ушла? − В голосе отца сквозила тревога. − Сиди дома, никуда не выходи. В городе такое творится!

− Пап, мы с Наткой только вышли из дому и сразу шлепнулись. Двигаться совершенно невозможно. Нам Вадим помог, Никитин друг, иначе пришлось бы возвращаться в подъезд на четвереньках. А Никита еще утром в лицей ушел, но не дошел. Сейчас будем искать его.

− Немудрено, такого гололеда я не припомню. Ну, будем надеяться, что ничего страшного не случилось. А ты позвони в школу. Скажи, что не придешь, родители не пустили.

− Ладно, скажу. А как вы с мамой?

− Мы задержимся до вечера. Пообедаем в буфете. Синоптики обещают днем потепление, может, подтает. В крайнем случае, такси вызовем.

− Пап, если еще позвонишь, и я не отвечу, не волнуйся, значит, я у Белоконевых. Господи, хоть бы с Никитой обошлось!

− В случае чего, звони мне, я у себя в кабинете.

Положив трубку, Настя пошла к подруге. Наталья с убитым видом сообщила, что родители уже все знают, им на работу позвонила классная руководительница Никиты. У них в лицее такое правило: если кто отсутствует на уроке, немедленно ставить в известность родителей.

Ничего себе строгости, подумала Настя. Вот бы и у нас так было, а то наши прогульщики совсем обнаглели. Хотят, с литературы смываются, хотят − с английского. Знают, что им за это ничего не будет.

− Все, девочки, давайте звонить в милицию. Больше ничего не остается, − предложил Вадим.

− А, может, в «Скорую»? − робко спросила Настя. − Или по больницам?

При этих словах с трудом сдерживавшая себя Наташка, наконец, разревелась. И тут загремел телефон. Наталья схватила трубку.

− Это я! − услышала она голос своего братца. − Я в милиции! Еле упросил дать позвонить. Тут страшная авария, и всех свидетелей забрали. Но уже скоро отпустят, − я тогда в лицей.