Улыбка бешеной собаки

Любое прикосновение острой осоки тоже сразу же отзывалось болезненным ожогом, и напоминало о смертельных змеиных укусах. И ещё почему - то - о Черной руке с шевелящимися пальцами, которая тоже могла, по идее, вылезти из любого места.

В какой-то момент девочка даже остановилась, думая, что больше не выдержит, такого испытания и, пока не поздно, лучше ей все же вернуться назад.

Но что она скажет мальчишкам? Признается, что струсила?

Поэтому вместо того, чтобы повернуть обратно, Олька набрала побольше в легкие воздуха, и приказала себе вообще больше не смотреть под ноги и не думать ни про какие руки.

Она пошла быстро, почти побежала бегом, не разбирая дороги, и держа в поле зрения лишь верхушку ближайшей ивы, и вскоре вышла на более сухое место, заросшее белыми и очень пахучими болотными цветами. Цветы имели какой-то сладковатый запах, слегка отдающий тиной.

Нет, духи с таких запахом ей бы точно не понравились. Этот аромат больше подходил для русалок, и прочих призрачных речных красавиц.

Сразу же за небольшой цветочной поляной Олька заметила шалаш.

Более-менее сухая, да и то с небольшими островками воды, центральная часть островка была такой маленькой, что спрятаться здесь было практически негде.

На полянке, больше напоминающей большую кочку, больше никого не было: только Олька и этот шалаш, кое-как сложенный из веток и прикрытый каким-то тряпьем.

Шалаш почему-то казался живым, корявым существом, чем-то вроде огромного, затаившегося в глубине ивы, зеленого паука.

- Эй, кто там есть живой? - тихо, по привычке окликнула Олька, и осеклась.

Ледик бы сейчас добавил: "И не живой тоже".

Но даже от одного этого воспоминания девочке сейчас сделалось не по себе.

От звука её голоса, в кустах тонко вскрикнула потревоженная чайка и взлетела в небо.

Олька вспомнила рассказ Ледика о чайках, про то, кем на самом деле считаются эти безобидные на вид птицы, и побледнела от страха.

Совсем недавно Ледик рассказал легенду про прибрежного грабителя, который однажды ночью во время прибоя нашел тело моряка, снял с него одежду, обувь, и даже золотую серьгу удачи - в далекие времена такие талисманы носили все бывалые м моряки. Но грабитель и не подумал похоронить беднягу, и оставил мертвое тело качаться на волнах. С того самого дня каждую ночь в окно его дома начала биться и резко кричать чайка, и продолжалось это до тех самых пор, пока грабитель не сошел с ума и не помер.

Говорили, что в образе чайки к негодяю прилетала душа моряка, требуя отмщения...

Олька нарочно сейчас тянула время, вспоминая всякие небылицы, чтобы подольше не приближаться к шалашу.

Несколько раз она издалека сфотографировала логово Водяного, и только тогда решилась подойти ближе.

Если утопленница успела превратиться в чайку, и улетела, то, значит, внутри шалаша будет пусто, можно будет сделать ещё один снимок, и спокойно возвращаться назад.

Это соображение заметно придало Ольке решимости.

Она нагнулась, заглянула в шалаш, но тут же отпрянула.

Русалочка находилась внутри этого темноватого, влажного сооружения из веток логова - она спала.

Неестественно бледная, рыжеволосая девочка лежала внутри шалаша, раскинувшись, на знакомом черном плаще Водяного, и тяжело дышала маленьким, ярко-красным, слегка приоткрытым ртом. Олька пригляделась - по крайней мере ноги у девчонки были на месте, никакого хвоста не наблюдалось и в помине. Из-под короткого платья выглядывала пара худых ножек-палочек рыжеволосой малютки, которой на вид было не более семи, или самое большее - восьми лет от роду.

Имелось в виду - человеческих лет, исчисление которых остановилось, как только бедняжка начала жить в совсем другом измерении времени, запутавшись однажды в рыбацких сетях.

На бледном, заострившемся личике рыжеволосой сельки, под закрытыми глазами, лежали темные тени, какие бывают у очень измученных, изможденных людей.

Ольке вдруг сделалось страшно - а вдруг это создание сейчас проснется и откроет глаза? И тут же схватит её тонкими, голубоватыми, и почему-то такими холодными на вид пальчиками, начнет душить и тоже что-нибудь говорить таким ужасным голосом, какой недавно изображал Кир?

Девочка поскорее нащупала на груди фотоаппарат.

Раньше ей казалось, что во время съемок отцовский "Зенит" щелкал почти что беззвучно, но сейчас, в пропитанной зноем и ледяным страхом тишине, щелчок прозвучал, словно выстрел.

Рыжеволосая селька пошевелилась, и еле слышно застонала.

Олька поспешно сделала ещё один снимок. Все правильно: днем, при таком ярком солнце, речные духи и всевозможные болотные создания должны обычно крепко спать - лишь вечером, с наступлением сумерок они начинают выходить на опасные для людей прогулки.

Она выбрала для фотоохоты хорошее, самое подходящее время.

Теперь, главное, поскорее проявить пленку и получить фотографии.

Тогда сразу будет понятно, действительно ли это лицо той самой девочки, утонувшей в здешних заводях позапрошлым летом. Если это так, то в таком случае эти снимки окажутся бесценными, и будут проходить первым номером среди собранных тайным обществом "КОЛ" уникальных, секретных материалов.