Улыбка Бога

— Тамошние лекари лечат людей?

— Тамошние лекари ничем не отличаются от здешних.

Кузнец снова замолчал. Я быстро сменила повязки и наговорила на «кубик» правила использования новой мази. Если сработает, завтра утром обойдемся без кровавых перевязок.

— Вам нужон дом больше. — Снова завел разговор кузнец. — Тут тесно. В конце улицы галантерейщик в столицу подается. Юзеф. Я могу просить за Вас.

Предложение прозвучало глупо. Несвоевременно. Я хотела отказаться. Как вдруг, дверь смотровой открылась. На пороге стояла высокая женщина с орущим младенцем на руках.

Глава 21

Ищейка

Первый караван вышел из Ренока на рассвете. Управляющий всем этим безобразием мельком глянул на неприметного мужчину в плаще. Глазу не за что было зацепиться. Обычное лицо, обычные волосы, обычная одежда. Из необычного, только бумага с императорской печатью. Но и к этому Фирт Яхцек был привычен. На бумаге стояла личная печать императрицы. Мало ли кого, ее Величество решила прихватить с собой в Шихарафат.

— Меня зовут Фирт. Я главный в караване.

— Радерад. — Представился Гадар.

Голос его тоже ничем не запомнился Фирту. Гадар был уверен, как только он покинет караван, никто из присутствующих не сможет вспомнить, ни как он выглядит, ни, как говорит.

— Твоя повозка там. — Фирт кивнул на деревянную бричку с цветастым навесом.

Путешествовать в подобном транспорте было одним мучением. Гадар внутренне скривился, представляя сотни километров пути вот в этом. Но внешне остался совершенно спокойным. Сухо кивнул. Худой мальчишка, прислуживавший ему в последнее время, быстро подхватил сумки и понес к повозке.

— Марат, — Гадар подошел к мальчишке, когда тот закончил с вещами, — я вернусь через одну луну. — Мальчишка активно закивал головой. — Симхе все это время должна быть под присмотром. Ты понял?

— Понял! — Громко крикнул мальчишка.

В отличие от своего господина, Марат был мальчишкой приметным. Яркие каштановые кудри разлетались в разные стороны, при малейшем движении. Любой, даже хорошо сшитый по меркам костюм, смотрелся нелепо, на худой и подвижной фигуре подростка. Но больше всего внимания привлекал его звонкий голос.

Таких людей рядом с собой предпочитал не иметь. Слишком много внимания привлекают. Но, в случае Марата, Ищейка сделал исключение. Мальчишка приглянулся его Симхе. Отказать любовнице в такой малости он не мог.

— Молодец. А теперь иди. Не хочу, чтобы она оставалась одна.

Марат кивнул и вихрем умчался в сторону центральных улиц Ренока.

— Мой тоже такой, оборванец. Ни секунды на месте! — Рядом с Гадаром стоял высокий светловолосый мужчина. Светлые волосы, синие, раскосые глаза, бледная кожа. — Ярак.

— Радерад.

— Невеселое путешествие получится. Не знаешь, почему не разрешили пользоваться пространственными переходами?

— Говорят нестабильные. Никто ими не пользовался.

— И то верно. — Пожал плечами Ярак. — Кто-то из моих прадедов рассказывал, что разрушены связующие нити между точками входа и выхода.

В ответ Гадар неопределенно пожал плечами. Ему было плевать, на переходы и путешествие каравана. Для себя он нашел рабочий переход из пограничных земель один из заброшенных храмов неподалеку от Ренока. Как переход уцелел, только Богам было известно. И смотрителю храма. Последний умер лет пятьсот назад. И тайну перехода унес с собой в могилу.

Соня

Домой возвращалась поздно. Одним младенцем дело не обошлось. Пока Гай крутился за прилавком, я наслаждалась всеми прелестями общения с больными детками. Сегодня их было много. Очень много. То ли в Шасззи пришел сезонный вирус. То ли слава о моих лекарских талантах дошла до всех родителей города и ближайших окрестностей.

Малыши, измученные жаром, кашлем и соплями орали, что было сил. Их матери, отцы или бабушки (нужное подчеркнуть), вели себя еще хуже. Кто-то ругался, кто-то плакал, кто-то грозился разнести мою маленькую аптеку в клочья, если ребенок сейчас же не встанет на ноги. И плевать, что малышу всего пара месяцев от рождения.

Особо рьяных кумушек пришлось выставить за дверь, с детьми на руках. Клиентов было много. А наслаждаться ролью всепрощающей жертвы времени не было. Благо, состояние детей не вызывало никаких опасений. И их сердобольные мамки быстро пришли в чувство, сменили требовательный тон на нечто более вежливое.

К вечеру, от детского крика болела голова. Глаза резало от эфирных масел. Ноги отекли. Гай попытался как-то облегчить мои страдания горячим чаем и мягкими тапками. Но толку от этого было не так уж и много. Домой возвращалась совершенно разбитая. Боясь представить, что нужно отпустить Марчи и хотя бы чуть — чуть времени уделить собственному семейству. Дома меня ждал сюрприз.

Калитка тихонько скрипнула. Прохладный ветерок принес запах распустившихся цветов и ночную прохладу. Тихое «Кар» раздалось со стороны крыльца. Ронни сидел на ступеньке и мечтательно смотрел на небо.

— Ты что тут делаешь? — Присела на корточки и подставила ворону руку.

— Кар! — Ответила птица и указала клювом на звездное небо.