Улыбка черного кота

– Вы знаете, Антон, я думаю, вы совершаете ошибку, которую и до вас совершали миллионы людей в мире, - неторопливо проговорил он, отпивая душистый кофе из большой чашки и внимательно глядя на гостя из-под сильных стекол очков. - Вы смотрите на Светлану только как на свою жену, воспринимаете ее главным образом как мать Костика. А мы ведь все прежде всего люди, а потом уже чьи-то жены, мужья, отцы, матери, дочери. Подумайте, на что в жизни настроена, нацелена по-крупному ваша жена. Какая у нее структура личности, каков характер, жизненные устремления, планы, мечты; что и кого она любит. И тогда вы поймете, кто на самом деле стал матерью вашего ребенка и с кем вы связали свою жизнь.

– Да поздно уже об этом думать, Иван Петрович, - отмахнулся Антон. - Дело сделано, сын растет. Ему в любом случае нужна мать, и другой у него не будет. Но беда в том, что иногда мне кажется, будто рядом со мной совершенно незнакомая женщина. А то, что я прежде принимал за любовь, словно бы вовсе никогда и не существовало. Но если все это было, то куда подевалось?

Лаптев молчал, покачивая головой. Он не хотел навязывать юному гостю свою философию жизни, свои ценности и собственное отношение к миру. По рассказам Антона, ему не слишком-то понравилась Светлана, но он же сам отвечал за свой выбор, свою семью и ее будущее. И, словно по какому-то молчаливому уговору, они перешли от конкретной проблемы к общим рассуждениям. Например, о том, можно ли переделать человека - объяснить взрослой женщине, индивиду, что она неправильно живет, напрасно мучает себя и других… И пришли к неутешительному выводу, что сделать это, даже при наличии большой любви, в принципе невозможно.

А потом они от семейных дел Антона как-то незаметно и быстро перешли к тому, что интересовало их больше всего на свете, - к медицине и электронике.

Короткий зимний денек уже догорал, когда Антон с Костиком вышли от Ивана Петровича. Проведя день в такой дружеской обстановке, Антон будто глотнул свежего воздуха. Конечно, семейная жизнь у него складывалась не совсем так, как хотелось, но теперь он опять был полон решимости не сдаваться, исправлять ее по мере возможности. Сегодня все казалось ему по плечу. К тому же его очень радовало, что Костик выглядел таким веселым, сытым, наигравшимся - Настенька, как выяснилось, прекрасно умела обращаться с малышами. Она занимала ребенка целый день: накормила его обедом, уложила спать, придумала для него кучу интересных игр. Костик не капризничал, чувствовал себя, словно дома, и даже не хотел расставаться со своей новой подружкой.

С этого дня Антон стал часто бывать в доме у профессора; их совместная работа и дружба возобновились. Иногда, когда предоставлялась возможность, Житкевич даже оставлял сына с Настенькой, и они с Иваном Петровичем могли засесть в институте и хорошо, долго поработать. Лаптев и прежде был наставником для Антона, но теперь, когда у студента Житкевича возникло столько проблем, вроде бы не имеющих прямого отношения к науке, профессор стал ему еще ближе. Целеустремленности, оптимизму, умению не сворачивать со своего пути Антон в те годы учился именно у него.

Работа стала для Антона отдушиной в семейной жизни, которая оставалась по-прежнему трудной и невеселой. Он научился не сосредоточиваться на личных неудачах, находить радость и отдохновение в работе. Новые перспективы подстегнули его к успешному окончанию института. Он сдал государственные экзамены, защитил диплом по теме, близкой к тому, над чем они работали с Лаптевым, и в результате - чему неожиданно удивились окружающие - умудрился закончить институт с тем самым курсом, на который когда-то поступил, а теперь сумел компенсировать два пропавших из-за армии года…

Костику пошел третий год. Он с удовольствием ходил в детский сад, был заводилой в играх со сверстниками, отличался подвижностью, бойкостью и общительностью. Любил громко, с выражением читать наизусть стихи, знал все буквы и отлично считал… Антон не мог нарадоваться на него и, глядя на родную мордашку, то и дело вспоминал так рано ушедшую из жизни мать: мальчик и в самом деле становился все больше похожим на нее. И, грустя и утешаясь одновременно, молодой отец любил малыша всем сердцем.

Когда Антон получил диплом, у него был уже солидный стаж работы в научно-исследовательском институте, возглавляемом Иваном Петровичем Лаптевым. Тот зачислил любимого ученика к себе лаборантом еще тогда, когда Антон только закончил школу. А к окончанию вуза Антон оказался обладателем солидной научной биографии: за плечами у него уже было участие в нескольких научных разработках и международных конференциях, проходивших в Москве, соавторство в статьях такого крупного ученого, как профессор Лаптев.

И теперь, получив диплом, молодой медик сразу взялся за кандидатскую диссертацию, опираясь на то, что было у него к этому времени наработано. Быстрая защита еще больше укрепила его и без того блестящие позиции, и два года спустя он был назначен начальником отдела микроэлектроники в лаптевском институте.