Улыбка Джоконды: Книга о художниках

«Кто знает, насколько утомлена была Сюзенн, что дошла до такого «познания» Джоконды!» Далее газета рисует такой портрет самой исследовательницы: «Сюзенн Жиру – в своей студии в Квебеке, стены которой украшены фотографиями, плакатами, фотокопиями Таинственной Дамы. На столе навалены носы Джоконды, губы Джоконды, глаза Джоконды. Из глубины звучит классическая музыка. Сюзенн на диване с чашечкой кофе. Бесчисленное количество часов она вглядывается в маленькую тайну, написанную на холсте 53,08 х 76,96 см2 . Она любит ее с той же неистовой страстью, что и Леонардо… Наконец Сюзенн видит. Что? Вертикальную бороздку, которая изгибается и затем исчезает меж двух мясистых округлостей…»

«Стампа» иронизировала, а итальянский искусствовед Федерико Дзери негодовал: «Бесконечные истории с нахождением чего-то спрятанного в «Джоконде» уже приелись. Сегодня видят зад мальчика, завтра – женские прелести. Присутствует только улыбка, как на всех картинах Леонардо».

Да, улыбка есть, но какая? Что она означает? Вот в чем вопрос!

Коллега Федерико Дзери, другой известный леонардист Карло Педретти склоняется к тому, что улыбка Джоконды не столь невинна и чиста. В январе 1998 года он опубликовал свое скандальное эссе «Эта путана Леонардо».

Педретти удалось раскопать описание некой девицы по прозвищу Кремона (значит, помимо Изабеллы, была еще и Кремона?), которая послужила прообразом многих женских портретов Леонардо, в том числе и с обнаженной грудью. Судя по найденным старинным бумагам, Кремона подрабатывала в мастерской художника натурщицей, не переставая, конечно, быть куртизанкой. Оказывала ли она сексуальные услуги великому художнику? Не исключено.

Версия о куртизанке возмущала еще отца Дана, священника, который был одним из первых биографов Леонардо да Винчи. Святой отец писал в 1642 году:

«Джоконда – это портрет приличной итальянской дамы, а вовсе не куртизанки, как считают многие».

Приведя это высказывание, Карло Педретти считает, что на воре шапка горит: раз пуритане и ханжи в XVII веке так волновались на этот счет, значит, было нечто, требующее опровержения.

Так что возникает еще одна загадка: Леонардо – бисексуал? По этому поводу итальянская культурная ассоциация гомосексуалистов выразила протест. Ассоциация считает, что Леонардо стопроцентно их человек, то есть гомосексуалист, а не какой-нибудь бисексуал. Члены ассоциации напомнили, что Леонардо не делал тайны из своей «голубизны», что его ученики всегда были скорее красивы, нежели талантливы, и что особым расположением художника пользовался его слуга Джанкомо Салаи, что все это, мол, доподлинно, и в конце концов, чем Леонардо хуже таких известных геев, как Микеланджело и Донателло?..

Вот какие бури вызывает загадочная улыбка Моны Лизы. Тень этой улыбки падает на самого Леонардо. Эксперты яростно спорят о его сексуальной ориентации. Но, может быть, Леонардо писал не какого-то красивого юношу, а самого себя с помощью зеркала? Эту версию отстаивает американская художница Лилиан Шварц. Стало быть, уже пять веков мы лицезреем автопортрет самого гения? Мона Лиза – это Леонардо, или, как выразился один остроумец, Мона Лиза – это Мона Лео. Сторонником такого взгляда является, в частности, британский психолог Дигби Квестеда.

Согласно этой теории, Леонардо, прямо как водевильная «тетушка Чарли», любил переодеваться в женское платье и нарисовал себя именно в таком обличье, и этим самым художник «проболтался», раскрыв свою внутреннюю суть, о чем свидетельствует и диапазон улыбки на портрете – от смущения и нерешительности до надежды на понимание и ответную благосклонность.

Как не вспомнить Дмитрия Мережковского, который в романе «Воскресшие боги» писал о «Джоконде»: «…явь казалась сном, сон – явью, как .будто Мона Лиза была не живой человек, не супруга флорентийского гражданина, мессера Джиокондо, обыкновенного из людей, а существо, наподобие призракам, вызванное волей учителя – оборотень, женский двойник самого Леонардо…»

Однако версию автопортрета решительно отвергли в Лувре, в обиталище «Джоконды». Никакой не мужской портрет, не Леонардо изображен, а именно женщина, прелестная Мона Лиза. Французы есть французы. Они не позволят обидеть женщину, свергнуть ее с пьедестала. Шерше ля фам – и все!..

Совсем оригинальную версию выдвинул некий Фернан Маканьо, который, используя сильнейшую лупу, отыскал десять неизвестных деталей, оказавшихся еще одним «откровением» для многих знатоков искусствоведения. Маканьо узрел в уголке левого глаза Джоконды другую женщину в высокой конической шляпе, самолет в пейзаже и всадника на мосту. Само лицо Джоконды, по мнению Маканьо, состоит из двух портретов. Ну и так далее. Опуская детали, остановимся на выводе новоявленного толкователя картины. Его вывод: никакой Джоконды, то бишь Моны Лизы, не существовало. Перед нами какой-то странный синтетический образ все и вся.