Улыбка фортуны или Карамболь без правил

– Здрасте! – на всякий случай, неопределенно пробормотал Александр.

Не отвечая на приветствие, бабка, довольно бесцеремонно отодвинув его, ступая слоновьими ногами, прошла на кухню.

– Что зенки пялишь?! Проспался? За горчицей я.

Открыв холодильник, она привычным жестом сгребла баночку, так же прихватила с блюдца, небольшой соленый огурчик и с хрустом оправила его в рот. На обратном пути, бабка по-хозяйски, зашла в зал и как одноглазый пират, здоровым глазом, осмотрела его убранство, приготовленные закуски, и даже взяв вилку, ковырнула один салат, пытаясь понять, что там внутри. В конце, подняв бутылку коньяка, она, шевеля толстыми одутловатыми губами, посчитала звездочки.

– Пять!

– Что? – не понял Саша.

Не обращая внимания на его реплику, бабка так же внезапно удалилась, как и пришла. Саша, подняв брови, посмотрел на Настю.

– Да! Степановна. Чему ты удивляешься. Цербер в юбке. Всех манят [битая ссылка] звёзды! – засмеялась девушка.– Вот и она засмотрелась на [битая ссылка] коньяк… Ей и горчица не нужна. Скучно одной, детей поразогнала, кто ж с ней жить то будет.

Началось новогоднее поздравление президента. Александр скривился и убавил звук.

«Конечно. Давайте все начнём с себя, – подумал он. – Мы со следующего понедельника будем окурки в урну бросать, а вы перестанете воровать миллиарды из бюджета».

Даша достала, неведомо откуда, прозрачную коробочку. В ней был браслет для часов фирмы Tissot. Красивый и блестящий он был закреплен так, будто змея перед прыжком.

– А это приложение! – сказала девушка, подав исписанный красивым, каллиграфическим почерком, листок от которого пахло цветочными духами. Лицо ее выражало лукавство и одновременно затаенный страх, спрятанный в глубине голубых глаз.

Мой милый, была я одинока до тебя,
А теперь наверно одинокая вдвойне.
Зачем-то ненавижу всех вокруг себя
Одно желание – побыть наедине.

Не ухмыляйся, это знаю невозможно!

Ты будешь исчезать, меня терять!!!
Для тебя быть рядом, очень сложно
И легче меня другом называть.

Как жаль! Что боль останется со мной!

Печально, я смирюсь со званьем друга,
Но ведь теперь душа страдает хромотой…
Не в силах мы порвать кольцо у круга.

Как только Александр закончил читать, она нервно засмеялась и неуклюже попыталась выхватить свое послание.

– Дурацкие стихи? Скажи, глупость несусветная!!! Давай их сожжем, прямо тут, в старом году и забудем навсегда.

Саша аккуратно спрятал листок в карман и совсем неожиданно запел с хитрой улыбкой на лице.

– «Во-от эта улица… вот этот дом… Во-от эта де-е-евушка, … что я влюблен…»

– Ну, скажи что-нибудь! – нервно перебила его Настя.

Он привлек ее к себе.

– Девушки – такие трогательные существа, так бы трогал и трогал… – он убрал волосы с ее лба. Поцеловал в него и добавил тихо, совсем тихо. – Ты не представляешь, какие это замечательные стихи. Это музыка для моей души. Настя, отстранившись, удивленно посмотрела на него. Не шутит ли он. Но у него было такое искреннее и доброе выражение лица, которое не оставляло возможности усомниться, что молодой человек говорит искренне.

– Странно! – промолвила она.

– Это наверно лучший подарок, что дарили мне в жизни! – он привлек ее сильней и поцеловал в губы, долго, мучительно долго и чувственно, немного разворачивая ее голову по оси, так, что у нее не хватило дыхания.

– Задушишь, – смущенно пробормотала девушка, пряча глаза.– Странно! Конечно, я ничего не поняла. Но ты прямо дрожал. Неужели мои дурацкие стихи, тебе так понравились?!

– Но-овый год на-астает! – слегка пропел он, беря ее за руку и как бы закруживая девушку в вальсе, – Вы о-откройте ва-аши две-ери. Но-овый год на-астает…!

– А мой подарок! Ты не примеришь? Где твои часы?

– Мы проспим Новый год, – не отвечая на вопрос, торжественно сказал Александр, – а мой ответный презент обязательно будет, но не сейчас. Я открываю шампанское. Давай бокалы, лед. Есть в этом доме лед?

– Ты у меня спрашиваешь? – удивилась Настя.

– Черт с ним! Все равно не успеем. Куранты. Скорей! Держи ровней.

Хрустальный звон фужеров. Золотистое шампанское! Мелодичным звоном аукнулась тишина.

– Ура!

– Ура-а-а!

– Иди ко мне! – нежно позвал Александр.

Они вновь поцеловались. Мучительно долго ненасытно, так, что Настя уронила бокал, с остатками шампанского не удержав его в ослабевшей руке. Звон разбитого стекла наполнил комнату.

– Начинается! – освободившись от губ Саши, с совершенно пьяными, раскосыми глазами, прошептала она, и в изнеможении села на стул.

– Как будто ты куда-то ушла? – предположил Александр, глядя в ее милое, расслабленное лицо.

– Я здесь. Голова закружилась, – издалека, промолвила девушка.

– Не понял?