Улыбка фортуны

«Меня удивила эта группа: на том месте, где стояла она, была койка. Что же теперь там привлекало внимание этих людей, на что смотрели они, когда меня уже там не было, когда я стоял посреди комнаты?

Я подвинулся и глянул туда, куда глядели все они:

Там на койке лежал я.

Не помню, чтобы я испытывал что-нибудь похожее на страх при виде своего двойника; меня охватило только недоумение: как же это? Я чувствую себя здесь, между тем и там тоже я.

Я оглянулся на себя, стоящего посреди комнаты. Да, это несомненно был я, Такой же, каким я знал себя.

Я захотел осязать себя, взять правую руку за левую; моя рука прошла насквозь; попробовал охватить себя за талию — рука снова прошла через корпус, как по пустому пространству.

Пораженный таким странным явлением, я хотел, чтобы мне со стороны помогли разобраться в нем и, сделав несколько шагов, протянул руку, желая дотронуться до плеча доктора, но почувствовал, что иду я как-то странно, не ощущая прикосновения к полу, и рука моя, как ни стараюсь я, все никак не может достигнуть фигуры доктора, всего, может быть какой-нибудь вершок-два остается пространства, а дотронуться до него не могу.

Я сделал усилие твердо встать на пол, но, хотя корпус мой повиновался моим усилиям и опускался вниз, а достигнуть пола, так же, как фигуры доктора…».

Далее Икскуль описывает полет, ангелов, бесов, но для меня. самое интересное, что после его возвращения из летаргического сна врачи с удивлением подтвердили, что их действия во время его клинической смерти точно совпадали с тем, что видел «покойник».

Еще интересней тот факт, что некоторые «умершие» говорили не только о том, что было в помещении реанимации (это, разумеется, из более поздних рассказов), но и то, кто что сказал или сделал в соседних комнатах, что лежавший на смертном одре, даже если бы был в это время жив, ни увидеть, ни услышать не смог бы. Правда, были люди (и, возможно, их большинство), которые ничего не помнят и не могут рассказать, хотя и находились в состоянии клинической смерти. Но зато те, кто сохранил память о «потустороннем мире», по мнению и Муди, и Кюблер-Росс, совершенно не боятся умереть вторично. Правда, Муди упоминает об очень неприятных ощущениях возвращенного к жизни самоубийцы.

И еще интересная деталь: люди, ранее лишившиеся руки или ноги, во время клинической смерти ощущали себя со всеми конечностями.

Недавно вышла еще одна книга «Воспоминания о смерти. Медицинские исследования» доктора Мишеля Сабома. В ней не только описываются воспоминания умерших, но приводятся и некоторые эксперименты. Например, опрашиваемому часто трудно бывает описать словами свое состояние. Сабом предлагал ему рисунки, сделанные или по рассказам ранее опрошенных, или выполненные художниками-мистиками. Разумеется, каждый раз предлагалось несколько картинок, где специфические детали, увиденные ранее умершим, изображались только на одной. И вновь опрашиваемые указывали именно на эту картинку. Например, «пролетавшие через туннель» дружно уверяли, что ощущали его таким, как он был изображен еще в XVI веке художником Иеронимом Боском. Интересно, что впечатление о том, что они выходили из телесной оболочки после клинической смерти, были как у верящих в загробную жизнь, так и у атеистов. Впрочем, все атеисты после случившихся с ними переживаний становились верующими. Но обобщение именно их опыта, с моей точки зрения, наиболее ценно для признания самого факта наличия нематериальной субстанции нашего тела.

Хоспис