Улыбка господина Хо

– А хочешь еще одну теорию?

– Давайте!

– Согласно ей, никакого рая и ада не существует. Все это – лишь плод нашего воображения. Просто после смерти мы попадаем в такой мир, где все наши мысли почти мгновенно обретают форму.

– Как во сне?

– Да, наподобие. И соответственно, если человек больше склонен думать о хорошем, то он и мир вокруг себя строит «хороший», если о плохом – «плохой», то есть населенный всякими чудовищами и прочими кошмарными явлениями. Так вот, если мы допускаем, что эта теория верна, то я, вполне может статься, мертв. И все это, – Хо развел руками, – выдумываю и считаю, что еще жив.

– Хорошая теория! – засмеялся Го. – Она должна неплохо расширять сознание!

– Я тоже так думаю.

– А они могут как-то согласоваться с той картиной мира, которую вы дали мне?

– Давай попробуем разобраться. Первая из них просто говорит о том, что в разных мирах есть другие проекции меня. Думаю, здесь нет ничего противоречащего нашей с тобой «глобальной концепции».

– Да с первой-то, в общем, все понятно.

– Что касается второй… Хм, на первый взгляд, она не очень-то ладит с теорией существования темного и светлого эгрегоров.

– Да, я тоже об этом подумал. Поэтому и задал свой вопрос.

– Но с другой стороны, эгрегоры – это скорее порождения человеческого разума. То, что два больших эгрегора, о которых мы говорили – «светлый» и «темный», – могли появиться в то время, когда мы были несколько другими, не противоречит утверждению о том, что они рождены нашим разумом. Пожалуй, эта теория тоже укладывается в рамки нашей картины мира.

– Значит, рай и ад – просто выдумка?

– Ну, знаешь, слово «выдумка» в масштабах разума, к которому мы должны прийти, – это нечто большее, чем выдумка в «обыденности». Согласен?

– М-да, соглашусь. Но у меня пока что не может уложиться в голове, как все-таки рай и ад могут быть лишь чем-то придуманным. Пусть даже и настолько глобальным.

– Помнишь, я говорил, что все мы – как разные части тела? Одного тела, – улыбнулся Хо.

– Да-да, вы приводили пример с пальцами руки.

– Так вот, если, например, я – указательный палец, а ты – безымянный, то смотри, что получается. Палец на самом деле не может думать. Согласен? Кстати, ничего, что я именно указательный, а ты – безымянный?

– Нормально. Меня устраивает. С вашим утверждением согласен, – улыбнулся Го.

– Значит, я – это какая-то часть мозга, которая ответственна за указательный палец. То есть я думаю, что я – указательный палец. Но на самом деле я – часть мозга. Понимаешь?

– Понимаю, – задумчиво сказал Го.

– То же самое с тобой. Ты – часть мозга, которая ответственна за безымянный палец и думает, что она – безымянный палец. Ты смотришь на меня и думаешь: «Хм, рядом со мной какой-то похожий, но отдельный от меня субъект» – верно?

– Верно.

– Но на самом-то деле мы оба – части мозга. Одного мозга.

– Постойте… Постойте… – Го весь даже напрягся от умственных усилий. – Тогда, если мозг осознает этот факт, то оба пальца перестанут существовать? Ой, то есть не так…

– Ты правильно понял. Не будет больше ни безымянного пальца, ни указательного пальца, которые думают, что они все из себя такие – сами по себе. Будет кто-то другой, гораздо более умный, чем маленькие области мозга, ответственные за пальцы. «Пальцы» даже представить себе не могут, что есть кто-то, похожий на печень, например. – Хо засмеялся. – Это для них будет существо из другого мира! И представляешь, указательный палец говорит безымянному: «Ты знаешь, говорят, что у меня есть двойник!» «Да ну!» – отвечает безымянный. «Правда-правда! Называется он «указательный палец левой руки», так как он живет в мире, который называется «левая рука». А я типа должен называться «указательный палец правой руки», потому что мы с тобой живем в мире, который называется «правая рука». А еще, говорят, есть схожие с нами, но немного другие, они называются как-то по-другому и находятся «на ногах»!» – «Ничего себе! А что такое «ноги»?»

Го и Хо рассмеялись от души.

– Хороший пример! – отсмеявшись, сказал Го. – Правда, он сбил меня с настроя на осознание полной картины. То есть сначала он дал мне эту картину, а потом, когда вы стали пересказывать их диалог, мне стало немного не до того. – Он снова засмеялся. – Но вообще, конечно, я… даже не знаю, как сказать… Я испытываю такое странное чувство… Это и радость, и удивление, и даже в какой-то мере восторг.

– Ну, что сказать? Совершенно естественные чувства для случая, когда к тебе приходит осознание чего-то совершенно нового. Когда открывается какой-то незнакомый фрагмент картины мира. Ты понимаешь, что впереди еще много неизведанного. До вершины горы еще долго, но преодолен довольно большой этап. Примерно вот так.

– Да, похоже на то.

– Ладно. Давай на сегодня закончим. У тебя нет никаких вопросов?