Улыбка из снов (СИ)

- Я не знаю, что происходит с тобой, что я вызвал своим вторжением в твою ауру, Дагрия, - неожиданно прочувствованно проговорил эльфёнок. – Я так и не разобрался, как ты смогла обойти охранные заклятья тогда. Но когда я увидел, что непонятное смешение в твоей ауре, видимо, скоро повлияет и на твоё здоровье тут, в физическом слое, я, уходя, прихватил одно из самых сильных восстанавливающих и исцеляющих сознание зелий из лабораторий прадеда. Оно ведь помогло?

- Помогло, спасибо! Только благодаря ему я встала на ноги. Азу… - она смешалась и запнулась, желая выразить слишком много одновременно и не находя для этого слов.

Но он не стал ожидать, когда она справится с заминкой, и нетерпеливо передёрнул плечами, опять смешав мысли Дагрии хороводом незваных ассоциаций. Слишком знакомый жест. Но воспоминания почему-то разбегались как испуганные мыши.

- Если можно, давай уйдём с открытого пространства? Я понимаю, что оттуда нас не видно, - он указал на небо, - но мне всё равно не по себе.

И первым направился в сторону разваливающегося деревянного складского строения неподалёку.

- Ты не просто беглец. Тебя ищут, - поняла Дагрия, сопровождая его.

- И если найдут, поверь, мне не поздоровится.

- Могу я как-то помочь? – спросила она, когда они залезли в заколоченный заброшенный дом. Ни мебели, ни освещения, ни вещей, только какая-то тряпка в углу, заменяющая, видимо, постель. Нелегко, должно быть, вести жизнь сбежавшего преступника, когда ты с самого рождения привык к королевской роскоши.

- Ты же спас мне жизнь, - решила подбодрить она Азу, чтобы ему было проще переступить через свою гордость. – Мои родители с трудом оплатили услуги эльфийского целителя, но он ничего не смог сделать.

- Я бы был благодарен, если бы ты иногда приходила сюда ко мне поговорить и приносила что-нибудь поесть, - извиняющимся тоном проговорил беглец. И вдруг усмехнулся. – У тебя же есть навык воровства еды.

Каждый день после школы Дагрия пропадала для всех, отговариваясь, что хочет погулять в одиночестве и подумать, а сама со всех ног отправлялась в заброшенное здание склада в бедном человеческом квартале. Она обязательно приносила своему новому другу что-нибудь из еды и одежды, а также делилась новостями, в том числе политическими и социальными, которые раньше её совершенно не интересовали, но которые теперь пришлось узнавать ради скучающего Азу. Родители и друзья, которым Дагрия не доверила тайну юного беглеца, только недоумевали, почему девушка так резко изменилась после своего таинственного недуга, превратившись из весёлой участницы всех шалостей в замкнутую одиночку.

Она всё больше привыкала к высокомерному и хвастливому юному колдуну, постепенно даже уроки стала делать вместе с ним, тем более, что так дела шли гораздо быстрее. Азу, в свою очередь, рассказывал ей об эльфах, о своей жизни, о магии, - обо всём, чего он теперь был лишён и по чему, как видела Дагрия, отчаянно скучал.

- А ты не боишься, что сюда придут бездомные люди? Это квартал для нищих, говорят, тут даже убийцы скрываются!

- Пф. Почему, ты думаешь, за всё это время ты никого не встретила? Я наложил простенькое отпугивающее заклинание на это место. Никто из людей сюда случайно не придёт. Им просто будет неприятно, и они не захотят сюда идти.

- Вот круто! – простодушно восхищалась Дагрия. О страшной, выворачивающей магии из снов, в которые теперь она окуналась каждую ночь, девушка старалась не думать под светом солнца. Эти сны отступали и таяли, как и положено ночным видениям. Вся информация, имена, фамилии, хитросплетения отношений эльфийских родов и даже тексты запретных заклинаний остались за невидимой прочной стеной в её сознании, которая выстроилась в тот день, как Дагрия очнулась после горького зелья Азу. Словно пробуждение заставило её забыть, и по капле она забывала каждый день то, что однажды обрушилось на неё океаном безумия. А может, по-другому она бы просто не могла жить?

- Я боюсь не людей, Рия, - печально говорил Азу, и девушка видела, как дёргался при этих словах уголок его рта. – Я сам даже хлеб с базара боюсь выйти украсть. И вовсе не потому, что не отобьюсь от злых торговцев, если они поймают меня за руку.

- Азу, а что ты будешь делать? Нельзя же скрываться всю жизнь. Неужели у родных тебе так плохо?

- Я… нарушил обещание, данное прадеду. Он убьёт меня. У меня нет выхода. Я не знаю, что делать, Рия.

Она видела тщательно скрываемый ужас в его глазах, но не понимала. Кажется, Азу очень хорошо держал себя в руках и не показывал всего, что чувствует, но Дагрия всё не могла понять.

- Ну кто же убивает своих детей, даже если они хулиганят и не слушаются? Азу, как же так? Эльфы, ты сам говорил, заводят детей очень редко и оберегают их, ведь ваша раса не так быстро размножается, как люди.

- Да, всё так, но… как мне объяснить? Ты не поймёшь.

- Ты боишься его! – упрекнула эльфёнка девушка, осознанно рискуя вызвать гнев. Она уже заметила, что на некоторые подколки он вёлся, словно пятилетний ребёнок, вновь и вновь, совершенно простодушно. Но он не разозлился.