Улыбка Кубы

Я живу на первом этаже, Александр на втором. От ресторана до дома нужно пройти по узкой, выложенной цветным камнем дорожке среди газонов. В траве горят круглые фонарики. Да, прямо в траве – как светящиеся цветы. Фонарики в траве – суперпотрясно! Сказка! Кокосы на пальмах освещены снизу. Пальмы здесь, на Варадеро, невысокие, с меня ростом. Или только в нашем отеле они такие? Можно подойти и сорвать гроздь кокосов. Но никто их тут почему-то не рвет, они сами падают. Плоды валяются прямо в траве. Я подбираю один – ой, какой тяжелый! В желтой кожуре он похож на дыню. Чтобы добраться до кокоса, надо снять желтую шкурку. Под ней коричневая крепкая кора ореха. Если хочешь добраться до кокосового молока, нужно что-нибудь вроде молотка, чтобы его разбить. У меня его нет, естественно. Так что я просто беру кокос для красоты. На перилах террасы сушится мое синее полотенце. Прижимаю его кокосом. Теперь полотенце не улетит в ураган. Замечательно.

Поднимаюсь на второй этаж. Стучусь в Санькину дверь – его комната прямо над моей. Он выходит в коридор мрачный как туча. Сейчас разразится грозой.

– Сань, – миролюбиво начинаю я. – Я для нас еды набрала, – подергиваю лямки рюкзака на плечах. – Пошли?

Он не говорит, что не голоден.

Он говорит:

– Си [6]. – И добавляет после молчания:

– Извини за несдержанность.

– Так и быть, прощаю.

Спускается с лестницы следом за мной, и когда я оглядываюсь, я вижу, что он кусает губы. Я их тоже кусаю, когда мне хочется плакать.

Плотная темнота. У входа на пляж те же высокие силуэты.

– Can I help you?

– Грасиас, но.

Силуэт остается позади. Темнота такая, что мы рискуем потерять друг друга. Приходится браться за руки. На пляже белые лежаки еле-еле вырисовываются. Мы садимся на один, у самой кромки океана, который шипит волнами по песку убаюкивающе спокойно и лижет наши босые ноги. Океан – гигантская кошка. Я раскрываю рюкзак, нащупываю Санину руку и кладу в нее яйцо. Подаю бутылку воды. Мы ужинаем. Пожираем помидоры и папайю. Не думая о приличиях, откусываем лепешку по очереди огромными кусками.

– Ты наелся? – спрашиваю его.

– Угу, – довольно бормочет он с полным ртом. Нет, наверное, он просто что-то промычал, а мне послышалось. «Угу» – так говорят ребята в Москве. Не может так сказать Александр. Это слишком по-русски. Но мне почему-то сильно кажется, что Александр – наш, хоть он и стопроцентный кубинец.

Я зашла в волны, чтобы помыть руки. Одна волна налетела на меня и свалила с ног. Это было неожиданно и смешно. Я хохотала. Санька подал мне руки и за мои вытянутые руки помотал мной в океане, как тряпкой. Потрясающе: меня выполоскали в океане. Следующая волна свалила Саню. Словом, руки мы вымыли хорошо.

Мокрые с ног до головы, со стекающей с нас океанской водой, оставляя на полу отеля мокрые следы, мы разошлись по комнатам. Я согрелась под горячим душем, надела пижаму – футболку и коротенькие шортики – и стала искать телефон.

У меня привычка – перед сном проверять телефон – есть звонки, эсэмэски? Я понимала, конечно, что на нем ничего такого, ведь связи не было. Скорее всего, я потянулась к сотику по привычке и еще надо было посмотреть время.

Однако в рюкзаке сотика не было. Но мне вовсе не хотелось терять его, даже бесполезного на Кубе!

По внутреннему телефону связалась с Саней:

– Сань! Я на пляже мобильник забыла!

Я вспомнила: вытащила его из рюкзака, когда доставала на пляже еду. А положить обратно забыла. Немудрено – в такой-то грандиозной темнотище!

– Ничего страшного, Джень. Кто его найдет-то?

– Может, все-таки сбегать?

– А у тебя есть фонарик?

– Нет, конечно!

– А как мы его найдем тогда? Не волнуйся! Завтра рано утром встанем и сбегаем. Я умею очень рано просыпаться. Спокойной ночи!

– Ага. Добрых снов!

Я шлепнулась в постель. Спать хотелось ужасно! Спать после ночного купания в темном, шепчущем что-то загадочное океане…

Ночью в комнату постучали. Ну вот… что еще? Неужели чернокожие бои отеля пасут белокожих девушек? Нет, не может быть. Они не должны беспокоить клиентов. Они боятся лишиться работы. Или вообще загреметь в тюрьму… Тогда – кто? Неужели Саня?

Зря. Я этого не люблю.

– Кто там?

– Джень, это я…

Забавно он меня все-таки называет: Дженя. Но я не поправляю. Мне нравится. Да я ведь тоже его по-своему зову. Никто его здесь не кличет «Саня».

Да, это все-таки он. Увы…

– Сань, чего тебе? – недовольно спросила я через двери.

– Джень, хочу тебе что-то показать… Открой. Только быстро!

Я натянула на пижамные шортики другие, поприличнее, и открыла дверь.

Рыжий стоял в шортах и майке. Босой. Ну, ничего себе видик! Если он зайдет, а потом выйдет из моей комнаты и если его увидит какой-нибудь бдящий бой, он сразу подумает нехорошее. Вид у парня был заспанный и в то же время какой-то очень … счастливый. Я еще ни разу не видела на его лице такого довольства. Он же все время с кислой миной ходил! Такой Саня мне нравился!

– Выйди на террасу и посмотри, – прошептал он. – Только тихонько выходи, не греми дверями.

– Заходи, что ли, вместе выйдем!