Улыбка смерти на устах

А у меня в июне как раз начинался роман с Андреем, и тот, богач и звезда, оказался одним из тех немногих, к кому меня влекла не только плоть, но и нечто еще. Он третьим моим таким был — после Родьки и Фили, по которым я реально некогда обмирала. Жаль только, что женатый — сколько бы он сам ни пел, что с супругой они давно живут в открытом браке и их ничто не связывает, кроме былых воспоминаний. Да, Андрюшка был реально мужчина мечты: умный, четкий, резкий, стройный, высокий, накачанный. Богатый. Постарше меня, под пятьдесят, с подрощенными детьми. Ах, какой бы мы с ним были парой!.. Поэтому он у меня был в приоритете, и я все свои дела бросала и прочих претендентов задвигала, когда светила возможность с ним встретиться. А мысль о том, что роман наш недолговечен, придавала каждой нашей встрече особую остроту.

Порецкий просил о втором свидании уже в четверг, но я настояла на пятнице — как раз выходные наступают, на работе его долго не хватятся, а чем позже к месту преступления придут правоохранители, тем меньше следов остается, это закон.

Однако камера под козырьком его подъезда меня реально волновала. Поэтому я категорически отклонила предложение сходить куда-нибудь вместе, поужинать.

— Что мы с тобой, — проворковала я, — будем, как дети, по забегаловкам бегать! Мне и дома у тебя очень комфортно было.

— Тогда, — пообещал Игорек, — я что-нибудь приготовлю.

Знаю я эти ужины по-мужчински! Что-то обязательно пригорит или убежит, пока он будет вокруг плиты скакать. Вдобавок ужин на плите — сильнейшая улика: вряд ли суицидник станет для самого себя вкусненькое готовить.

— Нет-нет, — возразила я, — не надо ни в коем случае ни с каким съестным возиться. Сытое брюхо, как известно, к любови глухо. Ты лучше хорошего шампанского прикупи.

Я надеялась, что так он и поступит. А сама взялась за подготовку нашего томного вечера. И если в первый раз я, чтобы сбить с толку видеокамеру, изображала из себя хулиганку, девочку в стиле апаш: клетчатое кепи, очки вполлица с простыми стеклами, плиссированная юбочка выше колен, высокие сапоги, то для второго (и последнего) свидания я примерила другой имидж. А именно: очки на сей раз были маленькие, наглухо зачерненные, ленноновские, плюс — блондинистый парик с кудрями до плеч, белое платье на пуговицах — наподобие тех, в которых в косметических салонах расхаживают сотрудницы; картину довершали белые же чулочки и кроссовки. И большая белая сумка, которая пригодится мне для эвакуации — на ней, для завершения образа, так и просилось вывести красный крестик. Можно даже будет с Порецким поиграть в доктора. А потом окажется, что я — это доктор смерть.

Да! Меня возбуждала сама ситуация. Адреналин прямо-таки бушевал в крови. Только бы не забыться, не потерять контроль над собой, не наделать ошибок.

К нашему пятничному свиданию Порецкий почти выполнил мои указания. Почти — потому что он все-таки приготовил для меня горячее блюдо: куриные сердечки, тушенные в сметане. Подумать только, сердечки! Чем он хотел меня удивить — субпродуктами? И шампанского тоже закупил с перебором: шесть бутылок «Дома Периньона», надо же.

От сердечек я решительно отказалась, а он молвил:

— А я поем, очень, — сказал, — это блюдо люблю, еще с детства, мамочка стряпала — а жена покойная его терпеть не могла и меня не кормила — а как я один остался, так на субпродуктах отвязываюсь.

— Ладно, ешь, раз любишь — почему бы не побаловать себя, тем более напоследок. И шампанского мы выпили — чинно, не спеша, с тостами. Потом он овладел мною прямо в гостиной, на диване, а после — на то и был расчет! — отяжеленный сексом, сердечками и шампанским, уснул.