Улыбка святого Валентина

Поколебавшись, Мэгс встала, бледная, с влажными глазами, и тоже покинула «Пейдж», ступая совершенно бесшумно в своих красных домашних тапочках.

Дождавшись, пока стихнет прощальный звон колокольчика, я обратилась к Вере:

– Теперь твоя очередь, милая тетушка! Давай иди, и я запру входную дверь.

Она пожевала губами и промолвила, с грустью взглянув на меня:

– А ведь ты была права, деточка.

– Права? В чем?

– Когда сказала, что мне пора прекратить прикидываться дурочкой. Я не стану рассказывать истории Бев и Мэгс, но готова поведать тебе о том, что произошло между мной и Бриджем. Если, разумеется, это тебя действительно волнует.

– Я вся внимание, Вера! – На радостях я была готова расцеловать ее. – Это мне очень поможет.

– Хорошо. Но сначала объясни мне еще раз, почему это так важно для тебя. Назови мне хотя бы одну причину!

– Ну хотя бы уже потому, что Питер сказал, что он ушел от меня, устав чувствовать себя неудачником.

– Не думаю, что дело только в этом, – покачала головой Вера.

Я заморгала, посмотрела на потолок, пожала плечами и выдвинула еще одну гипотезу:

– Может быть, потому, что я боюсь потерять его, если не раскрою семейный секрет? А терять его я не хочу.

– Это уже больше похоже на правду, – удовлетворенно сказала Вера, даже не уточнив, о ком именно я говорю. Но я все равно была ей признательна, поскольку сама толком не знала, кого имею в виду.

– Мы с Бриджем познакомились еще в школе, – начала Вера, поудобнее устроившись на стуле и сложив на животе свои тонкие пальцы. – Но встречаться стали, когда Бев наняла его, чтобы смонтировать стеллажи в торговом зале.

– Я помню! – обрадовалась я. – Мне тогда еще показалось странным, что он стал часто наведываться к нам и проверять, ровно ли они стоят. Я тогда училась в шестом классе.

– Да, – печально вздохнула Вера. – Незадолго до твоего отъезда в колледж Бридж сделал мне предложение.

– В самом деле? Впервые слышу об этом! – изумилась я. – И ты согласилась?

–Я не знала, как мне поступить, – продолжала Вера, – и решила погадать на картах Таро. Карты дали отрицательный ответ. И я отказала Бриджу. Он спросил, почему я не хочу стать его женой, а когда узнал причину, то пришел в ярость. Мы с ним потом не разговаривали много лет. И только недавно стали приветствовать друг друга при встрече.

– Ты любила его? – выдержав паузу, спросила я. Она мечтательно улыбнулась:

– Да!

– Но тогда почему ты поверила картам? Не разумнее ли было просто взять и выйти замуж за любимого человека?

– Видишь ли, деточка, с этими картами Таро все не так просто! Их расклад можно толковать двояко, определенного ответа на заданный вопрос они ведь не дают. Все решает сам человек.

Вера вздохнула, запрокинула голову и пояснила:

– И я тогда сказала Бриджу «нет». Со страху. Я так боялась, что не сумею спокойно жить, если вдруг мы поссоримся и расстанемся, что предпочла не рисковать... Похоже, что не ты первая задумалась над загадкой «тефлоновой вагины»... – Она рассмеялась, но глаза ее остались грустными.

Ошеломленная ее признанием, я плюхнулась на стул и спросила:

– Неужели и я оттолкнула Питера, потому что подспудно ощущала страх? Какой кошмар! Как ты думаешь, это возможно?

– Тебе виднее, – пожала плечами Вера и встала. – Пожалуй, я оставлю тебя, чтобы ты поразмышляла над этим в одиночестве. Пока!

– Спасибо, Вера! – Я вскочила со стула и прижалась щекой к ее плечу, как маленькая девочка.

Она похлопала меня по спине, отстранилась и спросила, взяв меня пальцами за подбородок:

– Ты ведь расскажешь мне, что ты решила?

– Обязательно расскажу, – улыбнувшись, пообещала я.

Выждав несколько минут после ее ухода, я заперла Дверь и, едва волоча ноги, поднялась в свою квартирку. Чистя на ночь зубы, я размышляла о Вере и Бридже, которые, в чем я была почти уверена, по-прежнему любили друг друга, но одиннадцать лет прожили порознь, отдав свое счастье в жертву мужской гордости и женской трусости.

Впрочем, их любовная история вполне могла обернуться и драматическим разрывом, как это произошло с Мэгс и Джеком, и тогда сердца обоих были бы окончательно разбиты.

Я прополоскала рот и, взглянув на свое отражение в зеркале, произнесла:

– Все это бред.

Но мое отражение было с этим не согласно.

– Да что ты можешь в этом понимать? – разозлилась я, вышла из ванной и, выключив свет, легла спать.

– Порция! Йен! – всплеснув руками, воскликнула мать Бьюджи, Уэнди, открывшая нам входную дверь. – Милости просим!

Она увидела в руке Йена бутылку вина и корзиночку с подарками для малыша, которую несла я, и с умилением добавила:

– Напрасно вы все это принесли, но все равно спасибо. Проходите в гостиную, – кивнула она в сторону большой комнаты. – Все уже там. Я сейчас тоже туда приду.

В гостиной мы увидели счастливых родителей малыша и его дедушку, сидящих на корточках вокруг колыбели. Завидев нас, Бью Старший вскочил, по-свойски обнял и поцеловал меня в щеку, а Йену крепко пожал руку.

– Здравствуйте. Еще раз хочу поблагодарить вас обоих за заботу о моей дочери.

– Не за что! – улыбнулся Йен.