Улыбка святого Валентина

Бев величественно кивнула, откинулась на спинку стула и долго молчала. Наконец, когда мое терпение почти иссякло, она кивнула на бутылку джина, стоящую по правую руку от меня, и сказала:

– Надо выпить по глоточку по такому случаю!

Я улыбнулась и поднялась, чтобы приготовить для нас обеих по бокалу джина со льдом и тоником.

– За «барышень» Фаллон! – провозгласила я тост. Бев согласно кивнула, взяла свой бокал, и мы с ней чокнулись. Я обняла Бев за плечи и поцеловала ее в щеку.

– Я люблю тебя, бабушка!

Бев прищурилась, глубоко вздохнула и спросила:

– Это кто здесь, интересно, бабушка?

Мы рассмеялись и сделали по большому глотку.

Предварительную уборку территории, где происходило шумное веселье, мы закончили к двум часам ночи. Встреча Веры и Бриджа не привела к их уединенью в спальне, так что пока аптечка им не пригодилась. Однако Бридж дал нам слово, что придет к нам на ужин в воскресенье. А Вера отправилась спать с улыбкой на лице, что само по себе было доброй приметой.

Пожалуй, даже вещим знаком.

Мэгс и Бев единодушно сочли вечеринку чрезвычайно успешной и уговорили меня остаться у них ночевать. Но даже несмотря на приятные ощущения от нашей победы, я долго не могла уснуть и до рассвета беспокойно ворочалась в постели, осаждаемая видениями о полете Йена в Лондон.

Ему не следовало туда улетать. Почему он не догадался об этом? Неужели он настолько туп? С другой стороны, мне ли рассуждать о тупости? Картины нашей совместной работы в сарае чередовались эпизодами той первой незабываемой ночи, которую мы с ним провели в одной кровати. Может быть, подумалось мне, следовало в тот вечер прихватить с собой не две, а три бутылки вина? Тогда, возможно, дело не ограничилось бы разговорами. Вспомнился мне и поцелуй под дождем, и яркие звезды на темном небосводе, которыми мы любовались, молча сидя на веранде. И многое другое...

Видения не оставляли меня до половины шестого, пока я наконец не поняла, что уснуть уже не смогу и Йен не материализуется из полумрака. Забытье могла принести мне только работа в «Пейдж». Я вскочила, оделась и пешком отправилась через шесть кварталов в наш семейный книжный магазин, аккуратно перешагивая каждую трещину в асфальте.

Погруженная в свои размышления, я не заметила автомобиля Йена, стоявшего напротив «Пейдж», спокойно вошла в магазин и стала варить себе кофе в баре. Звонок колокольчика над входом заставил меня вздрогнуть и обернуться.

В дверях стоял Йен. Его пиджак был помят, волосы взъерошены, глаза покраснели. В общем, он никогда еще не казался мне таким обаятельным, как в этот миг.

– Сейчас только шесть утра, – сообщила я, не придумав ничего поумнее, и приказала своему сердцу угомониться. Но оно продолжало выплясывать в моей груди какой-то дикарский танец.

– Я знаю, – сказал Йен и, кивнув в сторону переулка, добавил: – Я сижу на ступеньках у твоей квартиры с одиннадцати вечера. – Он взъерошил свои волосы и улыбнулся.

Выходит, он тоже не спал этой ночью. Это означало, что шансы у нас равные. Йен пристально посмотрел на меня и отвернулся. Но я успела заметить, что взгляд у него какой-то затравленный.

– Рад, что у тебя все хорошо, – заявил он. – Я немного волновался из-за того, что ты долго ко мне не заглядывала.

– Я была у «барышень», – виновато пролепетала я. – Вчера мы устраивали в саду вечеринку в честь моего отъезда.

– А Питер на ней был? – спросил Йен.

– Нет, – покачала я головой. – Он позавчера уехал. Йен облегченно вздохнул и улыбнулся.

Я шагнула ему навстречу. Он тоже сделал шаг вперед.

– А как же твой самолет? – спросила я.

– Самолет улетел без меня.

– Я ничего не понимаю! – воскликнул я.

– В самом деле?

– Почему ты не улетел в Лондон, Йен? – В моей голове еще не развеялся туман от недосыпания.

Он сунул руки в карманы и стал покачиваться на каблуках, словно провинившийся ученик, вызванный для объяснений к директору школы.

– Понимаешь, – наконец произнес он, – я собрал в дорогу чемоданы, но внезапно вспомнил, что мне надо завершить одно важное дело... – Он выразительно взглянул на меня.

– Какое может быть у тебя важное дело в Трули? – спросила я, пытаясь изобразить на лице удивление, хотя на самом деле начинала кое о чем догадываться. Но мне хотелось услышать это от него. Выставлять себя полной дурой я больше не собиралась. Во всем штате Джорджия не хватило бы фондю, чтобы подсластить очередную пилюлю отказа от Йена Беккета.

Он вынул руки из карманов, что было добрым знаком, и сказал:

– Я вспомнил, что мы так и не провели в «Пейдж» моей встречи с читателями.

– Чего мы не провели здесь? – переспросила я, не поверив своим ушам, которые внезапно запылали.

– Встречи с читателями, – повторил он. – Я ведь обещал, что подпишу все свои нераспроданные книги, имеющиеся у вас на складе. Профессионал обязан держать свое слово. Прости мне мою забывчивость, Порция!

– Мне все понятно, – сказала я, повернулась и стала наливать в чашки кофе. Пододвинув одну чашку Йену, я села на стул и молча уставилась на него. Он продолжал переминаться с ноги на ногу. – Твой кофе остынет, – напомнила ему я.