Читаем Улыбка женщины полностью

Вторая половина дня прошла без происшествий. Я проверил свою электронную почту, ответил на письма, потом полюбовался снегопадом. Закрыв глаза, я стал думать об Орели, как будто надеялся повлиять на нее таким образом.

В половине пятого, когда уже стемнело, раздался телефонный звонок, и Жан Поль Монсиньяк попросил меня зайти в его кабинет.

Когда я открыл дверь, шеф стоял у окна и смотрел на улицу. На столе лежал мой роман.

— Входите, Андре, — пригласил он, обернувшись, после чего принялся, по своему обыкновению, раскачиваться взад-вперед, скрипя ботинками. — То, что вы здесь написали, — он указал на рукопись, — к сожалению, слишком хорошо. Вашему агенту не стоит обращаться в другие издательства и затевать аукцион, иначе вы немедленно вылетите отсюда, вам понятно?

— Все понятно, — улыбнулся я. — Рад это слышать, месье Монсиньяк.

Он снова отвернулся к окну и сделал мне знак подойти.

— Сейчас я обрадую вас еще больше, — произнес он, показывая на улицу.

Я вопросительно посмотрел на него. Сначала я думал, он имеет в виду снежинки, которые все еще кружились за окном, но, когда все понял, сердце мое забилось и я был готов расцеловать старика.

На противоположной стороне улицы я увидел женщину в малиновом пальто. Она расхаживала по тротуару туда-сюда, то и дело поглядывая в сторону входа в издательство, словно кого-то ждала. Недолго думая, я сбежал вниз по лестнице и толкнул тяжелую дверь. Через несколько секунд я уже стоял перед ней.

— Ты пришла? — задыхаясь, пробормотал я. — Орели?

Снежинки в ее волосах походили на крохотные белые цветочки.

Она улыбнулась, я схватил ее руку в толстой шерстяной перчатке, и на душе у меня сделалось легко.

— Знаешь, вторая книга Роберта Миллера понравилась мне чуточку больше, чем первая, — сказала она.

Ее зеленые глаза засияли. Я негромко рассмеялся и обнял ее.

— Ты предлагаешь закончить ее этой фразой? — спросил я.

— Нет, — покачала головой Орели и так серьезно посмотрела на меня, что я встревожился. — Я люблю тебя, глупый.

Потом мы долго целовались и я обнимал ее, уткнувшись в мягкую малиновую шерсть.

Разумеется, для романа я счел бы такой конец слишком банальным. Однако здесь, в реальной жизни, на одной из заснеженных улочек большого города, который еще называют городом влюбленных, он виделся мне в другом свете. И неудивительно, ведь именно в этот момент я чувствовал себя самым счастливым человеком в Париже.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Наконец-то все позади. (Спасибо за внимание, Жан!) Однако последнюю точку в романе всегда ставишь со смешанным чувством облегчения и грусти. Потому что тем самым прощаешься с героями, к которым успел привыкнуть, пусть даже все они в той или иной степени вымышлены. Я растроганно вздыхаю, глядя вслед Андре и Орели, наконец нашедших друг друга после стольких недоразумений и сюжетных перипетий, и желаю им счастья.

Многое в этой книге выдумано, но не все: например, упомянутые кафе, бары и магазины существуют в действительности. «Меню любви» стоит попробовать. Я приложил к роману и рецепт барашка карри, вариант «Куполь» и как бы его приготовила Орели Бреден.

А вот никакого ресторана «Время вишен» на улице Принцессы читатель не найдет. Это уютное заведение со скатертями в красно-белую клетку целиком и полностью принадлежит миру авторской фантазии, где все возможно и сбываются любые мечты.

Что же касается улыбки женщины — это подарок Неба и начало всех любовных историй.

И напоследок я хотел бы кое-что пожелать себе. Во-первых, чтобы моя подруга У. носила свое зимнее пальто еще много-много лет, и, во-вторых, чтобы для моих благосклонных читательниц и читателей эта книга закончилась тем же, с чего она началась: с улыбки.

МЕНЮ ЛЮБВИ ОРЕЛИ ВРЕДЕН

(На две порции)

Фельд-салат с авокадо, шампиньонами и орехами макадамия в картофельном соусе


Ингредиенты: 100 г фельд-салата, 1 авокадо, 100 г некрупных шампиньонов, 1 красная луковица, 1 крупная картофелина, 10 орехов макадамия, 60 г ветчины, 2–3 столовые ложки яблочного уксуса, 100 мл овощного бульона, 100 г сливочного масла, 1 столовая ложка жидкого меда, 3 чайные ложки оливкового масла, соль, перец.


Фельд-салат почистить, вымыть и высушить. Шампиньоны и авокадо очистить от кожицы и нарезать кружочками. Орехи макадамия поджарить на сливочном масле до золотистого цвета. Луковицу нарезать кольцами. Картофель сварить в мундире. Ветчину поджарить до хрустящей корочки.

Потом вскипятить бульон, добавив в него уксус, соль, перец, мед и оливковое масло. Очищенную картофелину положить в бульон, размять вилкой и смешать до получения однородной массы, после чего взбить венчиком.

Фельд-салат с шампиньонами, авокадо, лук и орехи выложить на тарелки, добавить ветчину и соединить с теплым овощным соусом. Подавать сразу.


Рагу из баранины с зернами граната и картофельным гарниром


Перейти на страницу:

Все книги серии Азбука-бестселлер

Нежность волков
Нежность волков

Впервые на русском — дебютный роман, ставший лауреатом нескольких престижных наград (в том числе премии Costa — бывшей Уитбредовской). Роман, поразивший читателей по обе стороны Атлантики достоверностью и глубиной описаний канадской природы и ушедшего быта, притом что автор, английская сценаристка, никогда не покидала пределов Британии, страдая агорафобией. Роман, переведенный на 23 языка и ставший бестселлером во многих странах мира.Крохотный городок Дав-Ривер, стоящий на одноименной («Голубиной») реке, потрясен убийством француза-охотника Лорана Жаме; в то же время пропадает один из его немногих друзей, семнадцатилетний Фрэнсис. По следам Фрэнсиса отправляется группа дознавателей из ближайшей фактории пушной Компании Гудзонова залива, а затем и его мать. Любовь ее окажется сильней и крепчающих морозов, и людской жестокости, и страха перед неведомым.

Стеф Пенни

Современная русская и зарубежная проза
Никто не выживет в одиночку
Никто не выживет в одиночку

Летний римский вечер. На террасе ресторана мужчина и женщина. Их связывает многое: любовь, всепоглощающее ощущение счастья, дом, маленькие сыновья, которым нужны они оба. Их многое разделяет: раздражение, длинный список взаимных упреков, глухая ненависть. Они развелись несколько недель назад. Угли семейного костра еще дымятся.Маргарет Мадзантини в своей новой книге «Никто не выживет в одиночку», мгновенно ставшей бестселлером, блестяще воссоздает сценарий извечной трагедии любви и нелюбви. Перед нами обычная история обычных мужчины и женщины. Но в чем они ошиблись? В чем причина болезни? И возможно ли возрождение?..«И опять все сначала. Именно так складываются отношения в семье, говорит Маргарет Мадзантини о своем следующем романе, где все неподдельно: откровенность, желчь, грубость. Потому что ей хотелось бы задеть читателей за живое».GraziaСемейный кризис, описанный с фотографической точностью.La Stampa«Точный, гиперреалистический портрет семейной пары».Il Messaggero

Маргарет Мадзантини

Современные любовные романы / Романы
Когда бог был кроликом
Когда бог был кроликом

Впервые на русском — самый трогательный литературный дебют последних лет, завораживающая, полная хрупкой красоты история о детстве и взрослении, о любви и дружбе во всех мыслимых формах, о тихом героизме перед лицом трагедии. Не зря Сару Уинман уже прозвали «английским Джоном Ирвингом», а этот ее роман сравнивали с «Отелем Нью-Гэмпшир». Роман о девочке Элли и ее брате Джо, об их родителях и ее подруге Дженни Пенни, о постояльцах, приезжающих в отель, затерянный в живописной глуши Уэльса, и становящихся членами семьи, о пределах необходимой самообороны и о кролике по кличке бог. Действие этой уникальной семейной хроники охватывает несколько десятилетий, и под занавес Элли вспоминает о том, что ушло: «О свидетеле моей души, о своей детской тени, о тех временах, когда мечты были маленькими и исполнимыми. Когда конфеты стоили пенни, а бог был кроликом».

Сара Уинман

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Самая прекрасная земля на свете
Самая прекрасная земля на свете

Впервые на русском — самый ошеломляющий дебют в современной британской литературе, самая трогательная и бескомпромиссно оригинальная книга нового века. В этом романе находят отзвуки и недавнего бестселлера Эммы Донохью «Комната» из «букеровского» шорт-листа, и такой нестареющей классики, как «Убить пересмешника» Харпер Ли, и даже «Осиной Фабрики» Иэна Бэнкса. Но с кем бы Грейс Макклин ни сравнивали, ее ни с кем не спутаешь.Итак, познакомьтесь с Джудит Макферсон. Ей десять лет. Она живет с отцом. Отец работает на заводе, а в свободное от работы время проповедует, с помощью Джудит, истинную веру: настали Последние Дни, скоро Армагеддон, и спасутся не все. В комнате у Джудит есть другой мир, сделанный из вещей, которые больше никому не нужны; с потолка на коротких веревочках свисают планеты и звезды, на веревочках подлиннее — Солнце и Луна, на самых длинных — облака и самолеты. Это самая прекрасная земля на свете, текущая молоком и медом, краса всех земель. Но в школе над Джудит издеваются, и однажды она устраивает в своей Красе Земель снегопад; а проснувшись утром, видит, что все вокруг и вправду замело и школа закрыта. Постепенно Джудит уверяется, что может творить чудеса; это подтверждает и звучащий в Красе Земель голос. Но каждое новое чудо не решает проблемы, а порождает новые…

Грейс Макклин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии