Улыбки уличных Джоконд

Оказалось, что грубый и жестокий мальчишка, постоянно шпыняющий гимназическую мелюзгу, отнимающий завтраки и карманные копейки, совершенно преображается, играя с подаренным отцом щенком пуделя (этот абрикосовый балбес, учуяв через окно постороннего, поднял такой лай, что пришлось кубарем скатиться с дерева и улепетывать через сад).

Ну а дальше все просто – нужно было лишь увести бестолкового кобелька, подманив его куриной шеей, а потом, через день, вернуть зареванному хозяину, поведав душераздирающую историю о том, как героически спас почти затравленного уличными дворнягами кутенка. Показать разорванные штаны (жалко, конечно) и царапины на ноге (больно, шипом с акации до крови разодрал, нарочно побольше расстояние между полосками сделав) и смиренно принимать благодарные всхлипы. Слава богу, у кучерявого щенка на ошейнике медаль с выбитым адресом была, а то пришлось бы еще придумывать, как это спаситель вычислил, чей пес.

С тех пор учебу уже ничто не омрачало.

Глава 4. Дела амурные

В кабинете градоначальника Санкт-Петербурга подводил итоги своего доклада начальник столичного сыска Владимир Филиппович Гаврилов. Слушателей было трое: во главе собрания хмурил брови сам хозяин кабинета, генерал-майор Даниил Васильевич Драчевский, а за столом для заседаний, напротив друг друга, сидели начальник Управления отделения по охране общественной безопасности и порядка генерал-лейтенант Александр Васильевич Герасимов и скромный участковый пристав Рождественской полицейской части Аркадий Дмитриевич Иноверцев. Все трое слушали совершенно по-своему: градоначальник сводил брови к переносице, время от времени поправляя ладонью редковатый зачес над высоким лбом; начальник политической полиции как приподнял в самом начале доклада правую бровь, так и держал это слегка недоуменное выражение лица, как бы адресуя докладчику немой вопрос: «На кой черт меня сюда позвали?» А господин пристав сидел, почти не касаясь филейными частями стула, ибо в этом высоком кабинете был впервые и, несмотря на свое богатырское сложение, явно чувствовал себя весьма ничтожным в сравнении с золотопогонными генералами.

Тем временем Владимир Гаврилович изложил выводы:

– Итак, Даниил Васильевич, картина, увы, весьма тревожная: мы явно имеем дело не с простым убийством, а с неким ритуалом. И им одним дело, вероятнее всего, не кончится. Это только начало – я с особым пристрастием опросил всех приставов, не утаивали ли они подобных происшествий в прошлом. Увы. И что печальнее всего, мы совершенно безоружны. Если бы убийство было не первым, мы могли бы, для начала, сузить территорию поисков, во-вторых, составить примерный портрет типичной жертвы, а в-третьих, спрогнозировать периодичность. Но увы, все, что у нас есть – это весьма приблизительное описание внешности изувера. Так что нам остается лишь ждать следующего инцидента.

Филиппов захлопнул лежащую перед ним кожаную папочку и замолчал.

Градоначальник в очередной раз поправил на лысине редкие пряди, помедлил – не скажет ли еще чего докладчик, но, не дождавшись, проворчал:

– Ну хватит вам, Владимир Гаврилович. Если бы вы планировали спокойно ждать, вы бы мне об этом наедине довели. Что вы предлагаете и для чего вы здесь такой ареопаг собрали? Не томите, у Александра Васильевича сейчас от недоумения паралич лица приключится, а у Аркадия Дмитриевича, пожалуй, что и общий коллапс намечается от волнения.

Генерал Герасимов возмущенно вздернул вторую бровь, а пристав залился краской, польщенный тем, что главное лицо города запомнило его по имени-отчеству. Филиппов же нахмурился, будто бы в очередной раз взвешивая все «за» и «против», решительно отодвинул от себя папку и опять поднялся с места.

– Ждать без толку и впрямь не стоит. Во-первых, следует в кратчайший срок опросить всех околоточных и городовых: не было ли незарегистрированных обращений о неудавшихся нападениях – возможно, что убийство и первое, а попытка – далеко не первая. У меня на это полномочий нет, да и ни к чему они мне. А вот Аркадию Дмитриевичу я вас прошу их на время сыска по этому делу предоставить – он с коллегами скорее общий язык найдет. Во-вторых, я прошу содействия Александра Васильевича и его ведомства. У него множество штатных и заштатных сотрудников во всех сферах. Неплохо было бы попросить их обращать внимание не только на неблагонадежные в политическом плане беседы, но и на похвальбы или угрозы в адрес гулящих женщин. Да и не только гулящих. Если убийца и в самом деле маньяк, то он должен гордиться содеянным и стремиться поделиться подвигом. В-третьих, нужно разослать запросы в близлежащие губернии: не случалось ли у них подобных ужасов, не оттуда ли ли к нам этого пакостника занесло. Ну и пункт пока что заключительный: еще раз следует настойчиво и внушительно поговорить со здравствующими барышнями, разыскав всех отсутствующих.

* * *