Улыбнись горам, дружище!

А руководство Школы Инструкторов трактовало наше возвращение, как настоящую победу разума, мужества и силы воли над стихией и безрассудством. Так что наше отступление вроде бы даже выглядело подвигом и триумфом.

А пиво вызвало полное безумие. Каждый из нас брал бутылку, открывал ее о лопаточку ледоруба, делал несколько глотков, – отставлял ее в сторону, говорил несколько слов, брал следующую, снова открывал ее, и так далее, и так далее...

Вся прелесть была в том, чтобы открыть бутылку! И чтобы их вокруг тебя стояло много...

Для полного «кайфа» мы потом стали ставить «чешское пиво» в кастрюлю со снегом. А этот снег я наскреб, развернув палатку, в которой мы вернулись с горы.

Придя в лагерь я, естественно, бросил мокрый рюкзак в угол, пнув его ногой... И разбирал его уже на другой день. Почти сутки он, бедный, пролежал в доме при температуре около 20 градусов. И внутри палатки – сохранился снег! Вы представляете, в каком состоянии она была снята в давшей нам приют трещине?

Эта история имела небольшое продолжение. Все мы за время отсидки немного поморозились, – до черноты ногтей на пальцах ног, при этом я – меньше всех, но всё-таки. А коллеги, когда мы прилетели в Ленинград, с наглыми физиономиями отправились получать страховку.

Лето того 1972 года в Ленинграде было исключительно жарким, и в очереди в травмпункте люди сидели – кто с солнечным ожогом, кто с тепловым ударом, а тут явились двое бородатых с обморожениями нижних конечностей...

– Господи, и откуда это вы с отморозкой в такую жару?! – всплеснула руками медсестра. – С Северного полюса, что ли?

– Да не совсем, – солидно отозвался Почетный Мастер Спорта «ракетоносец» Юшин, – мы с юга, с Кавказа, так получилось.

– Там в этом году такие холода?! – изумилась медсестра. – Ты посмотри, что творится... И добавила:

– Опять эти кавказцы, ну что хотят, то и делают!

 Но с обморожением на Башкаре всем нам удалось быстро справиться и на «Коммунизм» я все-таки сходил...

ЗВЕЗДЫ НАД АЛАМЕТДИНОМ

«Золотой век» советского альпинизма пришелся на середину 60-70-х годов, теперь уже прошлого XX века.

Сегодня модно разное говорить про коммунистов, но альпинисты в ту пору были в полном порядке.

Работали десятки альплагерей, путевки были общедоступны, проводились Первенства Союза по альпинизму, скалолазанию и спаспработам, и на 1 рубль 82 копейки в день все были сыты. А работники кухни бывали еще и пьяны, и имели «нос в табаке»...

А когда из Москвы по всем альплагерям разошелся приказ: «Участникам, выходящим на вершины 5-Б категории сложности выдавать продуктов из расчета 2 рубля 50 копеек на человека», -это было полное роскошество. Такого количества харча даже очень тренированные спортсмены не могли унести на себе в высокогорную зону, и часть вынуждены были оставлять внизу на банкет. В честь конца сезона.

Я лично в 62-м году нес на восхождение килограмм черной паюсной икры! По разгильдяйству, мы не освободили ее от газеты, в которую она была завернута, а прямо так запихнули в полиэтиленовый мешок, затем в рюкзак, а потом на рюкзаке сидели, его по веревке на «зеркалах» вытаскивали, в результате чего икра перемешалась с газетой «Правда», и гордые горовосходители отказались употреблять ее в пищу.

Все, кроме меня. Я сказал, что, так как являюсь в некотором роде работником печати, то для меня употребить в пищу первую партийную газету страны, темболее вперемежку с черной икрой, очень полезно. Наши разведчики и партизаны во время войны, попав в плен, и не такое, мол, съедали. Чего не сделаешь во имя Родины. Руководитель группы Гурий Чуновкин, посмеиваясь, ждал, когда меня, наконец, «пронесет», но этого не произошло. Представители творческой интеллигенции у нас во все времена были всеядны...

А какие экспедиции мы тогда организовывали. И в какие районы!

Из всех экспедиций я чаще всего вспоминаю Аламетдин. Невдалеке от нынешнего «Пишпека», а тогда, при большевиках, города Фрунзе расположилось это уютное и редкое по красоте ущелье, в верховьях которого высились и знаменитые 6 Башен Короны, и туманный Пик Семенова-Тянь-Шаньского, и целые массивы еще никем не взятых вершин.

Тот сезон начался для меня с неприятности. По дороге из Ленинграда в эти «азиатские синие горы» я заехал в Подлипки, под Москвой, к своему старому другу, инструктору альпинизма Володе Самсонову. Мы сели с ним в его видавшую виды байдарку и день-деньской бороздили в ней просторы Химкинского водохранилища.

«Посудина» текла, мы сидели своими пятыми точками в непросыхающей луже и, смеясь, говорили о том, что главное в нашей ситуации – «не захлебнуться».

В результате, через пару дней я получил на спине большой и очень болезненный фурункул, под лопаткой, в самой что ни на есть «подрюкзачной области».

Во Фрунзе друзья-горовосходители пробовали мне как-то помочь.