Читаем Ум в движении. Как действие формирует мысль полностью

Открытие мысленного вращения было особенно поразительным с учетом состояния дел в этой сфере науки в те времена. Когнитивная революция, начавшаяся в конце 1950-х и в 1960-е гг., сбросила оковы бихевиоризма и позволила ученым проникнуть в ум человека. Трудность состояла (и до сих пор состоит) в том, чтобы помещением ума в мир показать, что происходит в этом уме. Однако в области мышления доминировал язык (эта ситуация во многом сохраняется). Это как раз несложно – предложить людям прочесть или выслушать что-то, затем произнести или написать, а потом сделать из их слов вывод, о чем они думают. Кроме того, когда люди размышляют о размышлении, то приходят к мысли, что мыслят словами. Как же изучать образы пространственные или визуальные? Звуковые, обонятельные, тактильные? Как извлечь их из голов в мир, в котором возможно их объективное наблюдение? Словами нельзя адекватно передать образы. Рисование не поможет – многим людям слишком трудно нарисовать образы, которые им представляются. Много и тех, кто говорит, что вообще не видит никаких образов, – поэтому пространственное и визуальное мышление невозможно увязать с субъективным опытом. Изучение времени реакции при выполнении задач на пространственное, визуальное или акустическое мышление позволило поместить ум в мир. В случае мысленного вращения непрерывный пространственный процесс идеально предсказывал время реакции.

Казалось, эти поразительные открытия свидетельствуют о том, что люди с легкостью мысленно вращают фигуры вплоть до совпадения, словно наблюдая, как они поворачиваются, пока не сольются. Однако находились чрезвычайно умные люди, не справлявшиеся с этим заданием; некоторые отказывались от участия в эксперименте. Иногда люди признаются, что им нелегко дается мысленное вращение, они проверяют часть за частью, глядя то туда, то сюда. Движения глаз подтверждают это: взгляд снова и снова перемещается между фрагментами фигур, словно проверяя их по частям. Разумеется, это все равно визуально-пространственное мышление, даже если оно фрагментарное, а не целостное. Те испытуемые, чьи движения глаз и субъективный опыт свидетельствовали о целостном мысленном вращении, лучше проходили батарею тестов на пространственное мышление, чем те, чьи движения глаз и субъективный опыт предполагали поэтапное сравнение. С тех пор вариант теста на мысленное вращение стал одним из главных показателей пространственных способностей. Скоро мы рассмотрим этот дар подробнее.

Мысленное вращение – когда вы представляете находящееся перед глазами нечто иначе ориентированным – есть кое-что большее, нежели загадочное умение, изучаемое в лабораториях. Мы используем его, когда лежим, когда распознаем объекты, находящиеся не в вертикальном положении, и читаем тексты под странными углами. Мы прибегаем к нему, когда складываем пазл, наводим порядок на полках и в ящиках, укладываем чемодан, собираем велосипед или предмет мебели, вставляем ключ в замок. Хирурги, сварщики, электрики, футбольные тренеры, математики, дизайнеры моды и интерьеров, градостроители, садовники, физики, пожарные, архитекторы, баскетболисты, дантисты и многие другие постоянно применяют мысленное вращение и другие формы пространственного мышления в работе – или игре. Не стоит, однако, переживать, если вам оно не дается. Помните, что мысленное вращение можно выполнять разными способами, по частям или методом проб и ошибок. Более того, хотя некоторые счастливчики, похоже, родились с этим навыком, его можно выработать обычным способом – практикой. Да и вообще – адвокатам, журналистам, историкам, бухгалтерам, руководителям, философам, поэтам и переводчикам пространственное мышление для работы необязательно.

Тесная связь между мысленными и физическими действиями очевидна при наблюдении за людьми, выполняющими задание на мысленное вращение. Пытаясь решить подобную задачу, многие неосознанно двигают руками, словно поворачивая объект. При этом они выполняют задание быстрее и точнее. По мере накопления опыта и совершенствования вращательные движения рук имеют тенденцию пропадать. Предполагается, что физическое вращение способствует интернализации мысленного. Участники других исследований поворачивали колесо по часовой стрелке или против, решая задачи на мысленное вращение, и оно выполнялось быстрее и точнее, когда направление ручного вращения совпадало с оптимальным направлением мысленного. Если же эти направления оказывались противоположными, время выполнения задания и количество ошибок увеличивались. Дополнительные свидетельства того, что мысленные действия напоминают физические, были получены из исследований по нейровизуализации, показавших, что мысленное вращение активизирует моторные области мозга. Мысленные действия не просто напоминают физические; оказывается, параллельное выполнение физических действий помогает мысленным.

<p>Две перспективы: внешняя и внутренняя</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Книжные проекты Дмитрия Зимина

Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?
Достаточно ли мы умны, чтобы судить об уме животных?

В течение большей части прошедшего столетия наука была чрезмерно осторожна и скептична в отношении интеллекта животных. Исследователи поведения животных либо не задумывались об их интеллекте, либо отвергали само это понятие. Большинство обходило эту тему стороной. Но времена меняются. Не проходит и недели, как появляются новые сообщения о сложности познавательных процессов у животных, часто сопровождающиеся видеоматериалами в Интернете в качестве подтверждения.Какие способы коммуникации практикуют животные и есть ли у них подобие речи? Могут ли животные узнавать себя в зеркале? Свойственны ли животным дружба и душевная привязанность? Ведут ли они войны и мирные переговоры? В книге читатели узнают ответы на эти вопросы, а также, например, что крысы могут сожалеть о принятых ими решениях, воро́ны изготавливают инструменты, осьминоги узнают человеческие лица, а специальные нейроны позволяют обезьянам учиться на ошибках друг друга. Ученые открыто говорят о культуре животных, их способности к сопереживанию и дружбе. Запретных тем больше не существует, в том числе и в области разума, который раньше считался исключительной принадлежностью человека.Автор рассказывает об истории этологии, о жестоких спорах с бихевиористами, а главное — об огромной экспериментальной работе и наблюдениях за естественным поведением животных. Анализируя пути становления мыслительных процессов в ходе эволюционной истории различных видов, Франс де Вааль убедительно показывает, что человек в этом ряду — лишь одно из многих мыслящих существ.* * *Эта книга издана в рамках программы «Книжные проекты Дмитрия Зимина» и продолжает серию «Библиотека фонда «Династия». Дмитрий Борисович Зимин — основатель компании «Вымпелком» (Beeline), фонда некоммерческих программ «Династия» и фонда «Московское время».Программа «Книжные проекты Дмитрия Зимина» объединяет три проекта, хорошо знакомые читательской аудитории: издание научно-популярных переводных книг «Библиотека фонда «Династия», издательское направление фонда «Московское время» и премию в области русскоязычной научно-популярной литературы «Просветитель».

Франс де Вааль

Биология, биофизика, биохимия / Педагогика / Образование и наука
Скептик. Рациональный взгляд на мир
Скептик. Рациональный взгляд на мир

Идея писать о науке для широкой публики возникла у Шермера после прочтения статей эволюционного биолога и палеонтолога Стивена Гулда, который считал, что «захватывающая действительность природы не должна исключаться из сферы литературных усилий».В книге 75 увлекательных и остроумных статей, из которых читатель узнает о проницательности Дарвина, о том, чем голые факты отличаются от научных, о том, почему высадка американцев на Луну все-таки состоялась, отчего умные люди верят в глупости и даже образование их не спасает, и почему вода из-под крана ничуть не хуже той, что в бутылках.Наука, скептицизм, инопланетяне и НЛО, альтернативная медицина, человеческая природа и эволюция – это далеко не весь перечень тем, о которых написал главный американский скептик. Майкл Шермер призывает читателя сохранять рациональный взгляд на мир, учит анализировать факты и скептически относиться ко всему, что кажется очевидным.

Майкл Брант Шермер

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов
Записки примата: Необычайная жизнь ученого среди павианов

Эта книга — воспоминания о более чем двадцати годах знакомства известного приматолога Роберта Сапольски с Восточной Африкой. Будучи совсем еще молодым ученым, автор впервые приехал в заповедник в Кении с намерением проверить на диких павианах свои догадки о природе стресса у людей, что не удивительно, учитывая, насколько похожи приматы на людей в своих биологических и психологических реакциях. Собственно, и себя самого Сапольски не отделяет от своих подопечных — подопытных животных, что очевидно уже из названия книги. И это придает повествованию особое обаяние и мощь. Вместе с автором, давшим своим любимцам библейские имена, мы узнаем об их жизни, страданиях, любви, соперничестве, борьбе за власть, болезнях и смерти. Не менее яркие персонажи книги — местные жители: фермеры, егеря, мелкие начальники и простые работяги. За два десятилетия в Африке Сапольски переживает и собственные опасные приключения, и трагедии друзей, и смены политических режимов — и пишет об этом так, что чувствуешь себя почти участником событий.

Роберт Сапольски

Биографии и Мемуары / Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории
Ужасные психологические эксперименты: реальные факты из истории

Эксперименты позволили человеку обосноваться и понять свое место в этом мире. Мы достигли всего опытным путем, путем проб и ошибок, дорогой разочарований и невероятных успехов. Эксперимент затрагивает взрослых и детей, людей и животных. Он следует за нами везде, во всех областях нашего существования, на всех этапах истории. Изготовление орудий труда, приручение диких животных, поиск съедобных растений или путешествия к неизведанным землям — не эксперимент ли для древнего человека? Но если окружающий мир изведан, что остается изучать? Верно, нашу психику. В этой книге описываются психологические эксперименты, которые отечественными авторами еще не доносились до широкой публики. Вы наверняка слышали про знаменитый Стэнфордский тюремный эксперимент, когда обычным людям предложили «поиграть» в надсмотрщиков и заключенных, и что из этого вышло, но слышали ли вы про Зефирный эксперимент? Что кроется под «выученной беспомощностью»? Знаете ли Вы, почему животные массово погибают в идеальных условиях жизни? Прочитав про эксперимент о белом медведе, сможете ли не думать об этом? А сможете ли растить ребенка вместе с обезьяной? Вопросы, который поднимает автор, — этика и гуманность психологического эксперимента, трансформация его целей спустя много десятилетий, служба на благо человечества… Или все-таки скандальные ошибки ученых?

Анастасия Александровна Шавырина

Научная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука