Умей вертеться

Всю дорогу до самого дома Игорь и Елизавета Ивановна ссорились. Она опять нашла чем «причаститься» и теперь была настроена агрессивно. Поняв из разговора, состоявшегося при ней, что я берусь за расследование дела, она высказала недоверие и неудовольствие: Елизавета Ивановна считала, что надо заплатить и ни в коем случае не совать нос в чужие дела. А вообще-то я на месте Игоря давно бы эту бабуську отдубасила, да так, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнила и не лезла бы голым задом на забор.

— Была б тебе Алинка родная, ты б не так себя повел. Что баба против шантажиста сделать может, если и милиция бессильна? — брызгала слюной Елизавета Ивановна.

Игорь молча отвернулся, всем своим видом показывая, что он чрезвычайно внимательно осматривает окрестности. Мишка, сидевший за рулем «девятки», упорно молчал и делал вид, что ничего не видит и не слышит. Нина тоже не вмешивалась.

* * *

Мы заскочили сначала ко мне. Я взяла свой телефонный аппарат с определителем номера, поскольку у Турищевых пока такой роскоши не имелось. И мне некоторое время придется довольствоваться давно списанным мною допотопным телефоном. Ерунда! Для дела ничего не жалко.

— Соберите для Алинки необходимые вещи. Потом Миша нас отвезет к Антонине Васильевне и Михаилу Кузьмичу. Может быть, я сразу и по поводу пропусков уроков договорюсь, если Елену Михайловну отыщу. А вы оставайтесь пока дома. Вполне возможно, что шантажист выйдет на контакт.

— Ну что ты говоришь, Таня? Достаточно того, что мама и Игорь будут дома. Должна же я посмотреть, где моя дочь будет находиться. Я ж не могу вот так запросто отпустить ребенка бог знает куда.

Я пожала плечами. Что поделаешь? Мать — она и есть мать. Беспокоится за свое чадо. Да и что сможет произойти за пару часов, пока мы с Ниной обустроим Алинку на новом месте?

Если б я в тот момент могла предположить, что иногда и минуты решают судьбу, я бы Нину отговорила.

А Алинку, собственно говоря, я могла бы устроить и в своей конспиративной квартире. Только кто там за ней присмотрит? Нине, как я уже сказала, необходимо находиться дома, чтобы преступник не заподозрил неладное. На Елизавету Ивановну надежа, как на боку лежа.

* * *

Антонина Васильевна радостно вскрикнула:

— Танечка, голубушка ты моя! Какими судьбами? Проходи скорее, радость моя! А Леночка сегодня не дома. Она на выходные к своей однокурснице в район укатила. Только завтра утром обещала вернуться.

Мать Лены еще не видела скромно притулившихся у стенки Нину Максимовну и Алинку.

— Антонина Васильевна, — бодро заявила я, — а я вообще-то именно к вам в гости пожаловала. И не одна. Я вам временного постояльца привезла.

Главное — поставить вопрос ребром, как говорится. Так преподнести, чтобы не было ни желания, ни возможности отказать мне. Да ведь и дело-то хорошее, согласитесь. Божеское.

Нина с Алинкой шагнули к порогу.

— Вот познакомьтесь, пожалуйста. Это Нина, а это, — я кивнула на девочку, — ее дочь Алина. Нина училась в одной школе со мной и Леной. Только в параллельном классе.

Ленка, дочь Антонины Васильевны, моя одноклассница и лучшая подруга. На данном этапе Ленка работала учителем французского языка в пятой школе, в той самой, где учится Алина Турищева.

— Очень приятно. Друзья моей доченьки самые дорогие гости в доме. Проходите. Мы с Мишей как раз обедаем. Присоединяйтесь.

Мы прошли в квартиру. Отвертеться от наваристых щей Антонины Васильевны нам не удалось. Оно и к лучшему, поскольку за столом произошло полное сближение Ленкиных родителей и Нины Максимовны. Она теперь была спокойна за Алинку, знала, что в этом доме о ее несчастной девочке позаботятся как следует.

— Горе-то какое, — сокрушалась Антонина Васильевна. Пусть поживет, конечно. Нам же с Кузьмичом-то только веселее будет. Свои-то внуки выросли давно, Сашеньки-то, а Леночка пока нас не осчастливила.

Ленкин старший брат, Александр, старше ее лет на десять. Именно его детей и имела в виду Антонина Васильевна. А Ленка, как и я, волк-одиночка. От нее старикам еще долго внуков ждать придется, если вообще когда-нибудь дождутся.

— Это ж такое и пережить-то тяжело, невозможно как. Беда!

— Беда, конечно, — кивнула я. — Сколько времени займут поиски злодея, я не могу сказать. Алинку заберу лишь тогда, когда все решится лучшим образом. А продукты я вам все, какие надо, привезу.

Антонина Васильевна замахала на меня руками:

— Не надо ничего! Что уж мы, совсем, что ли, нищие? Одного ребенка не прокормим?

Приятно было слышать от Антонины Васильевны такое, приятно еще раз убедиться в ее полном бескорыстии. Однако я очень хорошо знаю, как живут в нашей нищей стране пенсионеры. Знаю, что очень многие ранним утром, пока все спят, едва не проваливаясь от ужаса и стыда, палками ворошат мусорные баки в поисках чего-нибудь полезного, что может пригодиться в хозяйстве. Поэтому, само собой разумеется, обращать внимание на отнекивания доброй пожилой женщины не стоит.

— А у нас в соседнем доме, Танюш, тоже такое года три назад случилось!..

— Да? — заинтересовалась я.