Умение (СИ)

Привычно протерев очки краем рубашки, Хоэнхайм надел их и, встав со стула, направился на кухню. Ложиться спать пока ещё было рано. Он ещё не получил всей информации, которая была ему нужна, хоть и работал достаточно долго. Казалось, кто-то специально сделал так, чтобы нельзя было найти концов даже при всём желании.

И это казалось странным.

Мужчина уже связался ни с одним десятком своих знакомых, но никто из них не мог сказать ничего толкового про Турнир. Многие просто повторяли одно и то же. То, что и так знали все. Пару человек сообщили несколько интересных фактов, но не более того. Конечно, был ещё вариант узнать обо всём и сразу, но к нему хотелось прибегнуть только в последнюю очередь, когда других вариантов не останется.

Зайдя на кухню, алхимик сразу увидел Патрисию, которая вновь перечитывала свою медицинскую карту, желая увидеть в ней хоть что-то новое. Подобное поведение уже стало чем-то вроде ритуала, и даже Эдвард с Альфонсом стали понемногу к этому привыкать. Хотя так не должно быть. Людям лучше умирать внезапно, чем постепенно и не спеша готовиться к своей кончине.

Так хотя бы не больно.

Хоэнхайм молча, не желая вырывать гражданскую жену из её мыслей, сварил себе крепкий кофе. Он уже привык работать на износ. Смирился, что рано или поздно отправится в мир иной. Близкое общение с духами в своё время уничтожило любой страх смерти, а болезнь Элрик только укрепила результат. Такого исхода не очень-то и хотелось, но он был неизбежен. Но его всё равно хотелось оттянуть.

Сев напротив женщины, мужчина принялся пристально смотреть в свою чашку, при этом в голове пытаясь провести параллели между всем, что он знал, и Турниром. Может, хоть сейчас он найдёт одну единственную мелочь, которая поможет ему докопаться до истины. А то писать и звонить людям, которые уже давно успели забыть о его существовании, не очень хотелось.

- Может, всё-таки немного поспишь? - наконец, предложила Патрисия, оторвав взгляд от карты.

- На том свете отдохну, - алхимик отпил немного кофе, при этом продолжая сопоставлять факты.

Элрик слегка посмеялась. Она давно привыкла к юмору своего супруга и воспринимала его, как должное. Да и учитывая, чем в своё время он занимался, подобное было вполне ожидаемо. Психике необходимо хоть как-то защищаться от внешних факторов, а иного способа пока ещё никто не придумал.

- Правда, не изводи себя. Кто о мальчиках позаботится, когда меня не станет?

- Хорошо, - Хоэнхайм посмотрел на неё и чуть улыбнулся. - Не волнуйся.

Он уже не первый год контактировал с потусторонним миром, и уже практически смирился с тем, что смерть всегда забирает тех, кому, казалось, ещё жить и жить, почему относился к болезни супруги намного спокойней, нежели их сыновья (юношеский максимализм тоже играл свою роль). Хоть ему и не хотелось терять жену, но ничего поделать на данный момент не мог.

- Кстати, - Патрисия задумалась на мгновение, - а это Эд взял твою кредитку?*

- Ага, - алхимик коротко кивнул.

- Такой маленький, а уже… - женщина укоризненно покачала головой.

Хоть ей и не нравилось, что молодой человек начал курить, но понимала, что запрещать это очень глупо. Он всё равно её не послушает и продолжит делать то, что хочет. Все дети в его возрасте протестуют, поэтому Элрик предпочитала просто этого не замечать. Да и если человек захочет, он в любом случае бросит.

- Вспомни, когда я курить начал.

- Эй, если бы я это видела, - женщина слабо улыбнулась.

И правда. Если бы она видела…

Комментарий к Глава X. Старания

* - в Евросоюзе и США сигареты продаются только по кредиткам в специальных автоматах, шоб дети не покупали их.

========== Глава XI. Начало конца ==========

Когда все, что ты делаешь,

Как будто не значит ничего,

Ты пытаешься, но без толку,

Твой мир чернеет.

Когда после каждого провала

Не приходит ответа.

Каждое пустое обещание

Напоминает о себе.

Никто не может сделать лучше,

Соберись, сейчас или никогда!

Skillet - Sick of It

Теребя в руках капюшон от тёмного плаща, девушка пыталась хоть немного успокоиться, но вместо этого волнение всё сильнее овладевало её телом. Боязнь того, что из-за одной единственной мелочи будет разрушена вся жизнь, не позволяла нормально дышать. В грудной клетке похолодело, а крепкие невидимые ладони с силой сдавливали лёгкие. Секунда — и дыхание остановится.

Кажется, уже можно перестать бороться. Уже не осталось ни единой возможности хоть что-то исправить, поэтому борьба казалась бессмысленной. Смеющиеся радостные люди на улице вызывали только ненависть и желание их поскорее уничтожить. Сил смотреть на улыбающиеся лица не было уже лет десять, и попытки чувствовать то же, что и они, или хотя бы начать относиться к подобному спокойно не приносили нужного результата.