Умереть – это не страшно

Я видела заплаканные глаза дочери несколько дней, а потом вроде бы все утряслось. Собственно, вдаваться в подробности мне было некогда: работа на заводе и постоянное добывание продуктов, чтобы худо-бедно накормить семью, отоварив бумажки, называемые «талонами», отнимали все силы. Стояние в бесконечных очередях, где писался на руке шариковой ручкой порядковый номер, переклички каждые полчаса и изгнание неотметившихся, вплоть до серьезных потасовок с мордобитиями за место под солнцем. Вы, избалованные продуктовым изобилием, даже представить себе не можете, каково это!

Могла ли я подумать, что кошмар с Алискиной первой любовью только начинался.

Две недели спустя после неурочного прихода домой мне позвонили на работу:

– Вы Татьяна Васильевна Уварова? – задали вопрос официальным тоном, не предвещающим ничего хорошего.

– Да, я. А кто вы?

– Вас беспокоят из городской больницы. Вашу дочь, Алису Уварову, привезли по «скорой». Приезжайте к нам. Не забудьте с собой взять паспорт и свидетельство о рождении дочери.

Спросить: «Что случилось?» – не успела, потому что на том конце провода бросили трубку, а определителей номеров тогда не существовало, так что перезвонить не удалось.

Подхватилась и побежала через весь город. Даже не помню, как добралась до больницы. «Может, аппендицит? Или отравилась чем-то в школьной столовке?» – что еще я могла думать, пока неслась по сугробам через парк, поразмыслив, что ехать на общественном транспорте еще хуже: пока простоишь на автобусной остановке, пока доедешь – продрогнешь до костей. Ангина обеспечена!

Насторожилась я в ту минуту, когда мне сказали в окошке «Справочная», что Алису положили не в хирургию или инфекционку, а в терапевтическое отделение. Я ожидала чего угодно от экстренной госпитализации: отравления, переломов, сотрясения мозга, аппендицита, – но услышенное от лечащего врача, повергло в шок: дочь пыталась покончить с собой. Мне доходчиво объяснили, что ей уже сделали промывание желудка. К счастью, в кармане куртки обнаружилась обкладка фенозепама, поэтому врачи знали, с чем имеют дело.

Дура я, дура! Говорили же с телеэкранов: не оставляйте сильнодействующие лекарства где попало! Мне давным-давно выписывали фенозепам в период гормонального сбоя, когда выявили эндокринное заболевание. Я не могла контролировать свои эмоции и засыпла с трудом. Таблетки я решила не пить, потому что они вызывали сильную сонливость не только ночью, но и днем. Остатки валялись в коробке из-под обуви, вместе со всеми остальными лекарствами на всякий случай. Вот теперь этот случай я сама себе устроила.

«Стыд-то какой! Как я в глаза сослуживцев посмотрю?» – почему-то мелькнула первая мысль. В то время боялись любой нелицеприятной огласки. Как там, у Грибоедова в «Горе от ума»: «Ах, боже мой! Что станет говорить княгиня Марья Алексевна?» Век сменился, а нравы остались те же.

В найденной обкладке в кармане Алисиной куртки не хватало восьми таблеток. А вовсе не двадцати пяти, как она написала позже в дневнике. Ее бы просто не откачали. Хорошо, что дочь не выпила больше, а, испугавшись за свою жизнь, вышла на улицу. Холодея от ужаса, представляю себе ситуацию: я прихожу с работы, дочь спит, и я ее не бужу до утра… Да, Алису бы уже не спасли! Воображение у меня всегда было бурным.

Позже я прочитала скудную информацию, что смогла нарыть о суицидниках в доинтернетовский период и выяснила, что такой способ «ухода» выбирают не те, кто решает окончательно свести счеты с жизнью, а кто хочет припугнуть близких родственников и добиться чего-то от них таким экстравагантным способом.

Подробности инцидента я узнала от подруг дочери, созвонившись с ними позднее по телефону. Девочки рассказали, что после того, как Алиса под действием фенозепама вышла из дому, до школы она добрела на автопилоте: шла по заданному направлению, не соображая ничего. К счастью, дочь не осталась сидеть на заснеженной скамейке, а направилась на театральный школьный кружок, где в это время находились ее близкие знакомые. Там Алисе и стало окончательно плохо: она отключилась. Школьники, наверное, растерялись бы, не зная, что делать, но с ними в актовом зале занималась руководительница кружка – учительница литературы, которая и вызвала скорую помощь, поэтому дочь успели спасти.

А пока в больнице на все мои расспросы по поводу самочувствия Алисы лечащий врач разводил руками:

– Мужайтесь, мамочка, дочь вам придется самой выхаживать. У нас для этого персонала нет. А дальше – будем надеяться на сильный молодой организм.