Умереть в Париже. Избранные произведения

Итак, в 1924 г. Сэридзава с женой уезжает во Францию и поступает в Сорбонну, чтобы продолжить изучение экономических наук. Он работает под руководством видного учёного, специалиста по экономической статистике профессора Франсуа Симиана, слушает лекции по социологии, занимается философией (его интересуют основатель французской социологической школы Эмиль Дюркгейм, интуитивизм и философия жизни Анри Бергсона). К тому же он с головой уходит в яркую, разнообразную атмосферу культурной жизни Франции двадцатых годов. Молодая пара снимает квартиру в доме видного учёного, специалиста по творчеству Бальзака, и при его содействии Сэридзава не только расширяет свои знания в области литературы, но и получает возможность встретиться с Андре Жидом, Полем Валери, Жюлем Роменом. Увлечение театром приводит его к знакомству с прославленной французской актрисой Мари Бель, с известным актёром, педагогом и режиссёром, будущим руководителем театра "Атеней" Луи Жуве. В Париже немало японцев, и Сэридзава общается со своими ровесниками-соотечественниками — философом Мики Киёси, который в Университете Киото учился у самого властителя умов японской молодёжи того времени Нисиды Китаро, художником Саэки Юдзо, последователем фовизма. Там, в Париже, он стал отцом: в 1927 г. родилась первая из четырёх его дочерей — Марико.

Счастливый поворот судьбы — в расцвете сил и молодости попасть в ту жизнь, о которой читал и грезил в юности на другом конце земли, в совершенно иной стране. Французская мелодия в дальнейшем неоднократно будет тепло звучать в произведениях писателя — это ли не свидетельство искреннего ощущения радости и светлых надежд тех времён! Срок обучения шёл к концу. 1927 г. — Сэридзава готовит к защите в Сорбонне свою работу. И тут — воспаление лёгких. Болезненное состояние затягивается. Диагноз специалистов: туберкулёз. Болезнь по тем временам смертельная.

Год в туберкулёзных санаториях Швейцарских Альп и Франции. Год балансирования на краю, среди людей разных судеб, разных национальностей и социальных статусов, разных политических взглядов и духовных воззрений, но уравнённых во всём постоянным, обыденным присутствием смерти. Для Сэридзавы это был год вызревания совершенно иного внутреннего состояния. Оно не только подвело его к решению серьёзно заняться писательским трудом, но и дало глубоко личное, органическое ощущение: мы все, такие разные, равны перед этим. Назовите это как угодно: на человеческом языке "вечность или судьба; небеса или природа"; на научном — "имманентный пантеизм; трансцендентный монотеизм" или, как сформулировано в более поздние времена учением Тэнри, "трансрациональный всеобъемлющий бог Тэнри-О-но микото" — не важно. Главное — все люди равны перед этим.

Через несколько лет, уже в Японии, он решился на писательский дебют и в 1930 г. отправил на литературный конкурс журнала "Кайдзо" рассказ "Буржуа": молодая японка приезжает в туберкулёзную клинику Ко навестить больного мужа. Стилистически этот рассказ очень отличен от того, что Сэридзава писал в дальнейшем, но одну фразу в нём можно считать ключевой. Описание многонациональной и разнородной публики в больнице завершается словами: "Личное в человеке не ведает государственных границ".

Сэридзава начал писать в Японии в смутные тридцатые годы — не самое подходящее время для гуманистических идеалов (впрочем, когда оно было подходящим?). Заявив о себе в литературных кругах сравнительно поздно, он работал много и интенсивно, словно навёрстывая упущенное. Вместе с теми писателями, которые не приняли идеи "пролетарской литературы" и отстаивали принцип художественности, Сэридзава вошёл в созданный в 1934 г. японский ПЕН-клуб. К тому времени (в 1933 г.) журнал "Кайдзо" уже опубликовал его рассказ "Перед мостом" ("Хаси-но тэмаэ"). Название символично: остановиться, не перейти тот мост, за которым в схватке забыто о человеческом в человеке. Слово схватка здесь не случайно. Крылатая фраза Ромена Роллана "Быть над схваткой!", в которой тот сформулировал свою позицию в Первую мировую войну, стала для Сэридзавы опорной точкой после того, как в 1938 г. он с корреспондентским удостоверением журнала "Кайдзо" провёл около двух месяцев в Китае, где уже несколько лет воевала его страна. Как он увидел эту войну, вы поймёте, прочитав написанный после той поездки рассказ "Храм Наньсы".