Умереть в Париже. Избранные произведения

Работа включала конные скачки и обычные обязанности по управлению животноводством. Обязанности, связанные со скачками, состояли в надзоре за одиннадцатью санкционированными скачками по всей стране. Среди обычных обязанностей по управлению животноводством были, как я понял, и такие, которые требовали специального изучения, а именно животноводческие кооперативы и страхование животноводства.

Надзор за скачками был весьма хлопотным делом. Надо было в день проведения скачек являться на ипподром, следить за тем, чтобы не было злоупотреблений со стороны конных клубов — организаторов забегов; ещё до того, как объявлялся забег, контролировать организацию старта, а по окончании — инспектировать финансовую отчётность. В день скачек, направляясь на ипподром, я брал с собой специалиста, разбирающегося в технике скачек, но после каждого забега надо было ещё и проследить, чтобы не оказалось недостачи между размером выручки от продажи билетов тотализатора и возвратной суммой, а также внимательно наблюдать, не допущены ли злоупотребления в ходе самого забега, например, гандикап или фальстарт, нет ли ошибок в судействе. Но главная проблема была в том, что силами двух-трёх человек каждый день производить подобного рода инспекцию было невозможно, поэтому в большинстве случаев оставалось лишь занять специально отведённое для инспектора место, наблюдать за скачками и молиться, чтобы не случилось какого-нибудь несчастного случая.

Ипподром в Мэгуро, ипподром в Нэгиси, ипподром в Фукусиме, ипподром в Ниигате… Я объезжал их в порядке очерёдности с инспекцией, наблюдал с отведённого мне наверху места за скачками, поднимался и опускался по лестнице, проходя мимо буйных зрителей, лица которых были искажены нервным напряжением и жадностью, и старался забыть, что стал чиновником для того, чтобы помогать бедным людям. Если бы не вспыхнувшее во мне после землетрясения желание жить ради себя самого, я бы вряд ли смог вынести мои новые служебные обязанности.

В конечном итоге надзор за скачками сводился к строгой проверке бухгалтерского учёта конных клубов, и первое время я пытался во всём полагаться на начальника отдела. Однако вскоре я понял, что, когда являешься на ипподром с инспекцией в суматошный день скачек, нет никакой возможности наведываться в кассу, проверять бухгалтерскую отчётность и в то же время стараться проконтролировать со своего места сами бега. Необходимо осуществлять постоянный контроль за деятельностью конных клубов, требуя обеспечить безупречное проведение скачек. Если же клубы упорствуют в своих злоупотреблениях, заботясь лишь о личной наживе, принимать суровые меры. К примеру, на ипподроме в Нэгиси, где среди руководителей клуба много иностранцев, скачки проходят относительно спокойно, в установленном порядке, так что и прочие возможно довести до такого же уровня… Короче, я быстро втянулся в работу, связанную со скачками.

Подтверждением этому, может быть и не слишком серьёзным, может служить то, что я начал заниматься верховой ездой, получив возможность впервые познакомиться с лошадьми. В отличие от тенниса, в верховой езде партнёр — животное, поэтому с точки зрения физических нагрузок мне было довольно тяжело, но я взялся за дело всерьёз. Каждый день перед началом работы я заходил в манеж при министерстве двора и в течение часа-двух упражнялся в верховой езде. Я забыл, каким образом мне удалось достать разрешение на занятия в этом манеже, расположенном в Томару, но точно помню, что я имел пропуск и посещал манеж каждое утро. Конюх, видя мою неопытность, старался мне помочь и из множества лошадей предоставлял мне каждый раз одну и ту же смирную кобылу, которая вскоре меня запомнила и при моём приближении к стойлу приветствовала меня ржанием. Манеж, выстланный внутри мягким песком, располагался в просторном, как стадион, здании. Он был крытым, поэтому упражняться можно было и в дождь, и в солнце. Обычно мои упражнения ограничивались тем, что я объезжал аллюром вокруг манежа, но в центре имелись и снаряды для упражнений с препятствиями. Случалось мне упражняться в верховой езде одновременно со знатными особами. Несколько раз я падал с лошади, разбивал очки, но, к счастью, увечий не получил.

Я слишком мало занимался верховой ездой, чтобы изучить повадки лошадей, но, поскольку в мои служебные обязанности входил надзор за скачками, испачкаться песком манежа было для меня своего рода подготовкой к предстоящему рабочему дню. Вот почему я каждое утро отправлялся в манеж, намного чаще, чем это требовалось для физической тренировки. По-моему, не применяя к себе самому кнут, я бы не мог с таким рвением отдаваться своим новым обязанностям.